Сьюзен Кэрролл - Жена Для Чародея

– Non, non!- Француз умоляюще взглянул на Медлин. - Мне подарила эту книжку моя дорогая покровительница, а теперь я хочу, чтобы она стала вашей. Вы, как и графиня Собрейн, почитаете изящную словесность и философию. Это столь же большая редкость, как ваша доброта. - Его губы сложились в горькую улыбку. - А я видел так мало доброты в своей жизни.

«Неудивительно, если выбираешь таких друзей, как Роман Сентледж», - подумала Медлин. Она испытывала некоторую неловкость, но не могла не принять подарка.

Пробормотав слова благодарности, она стала читать титульный лист, и тут ощутила пристальный, изучающий взгляд француза. Его кукольное лицо неожиданно стало острым и проницательным.

– Простите, мадам, но я не могу не заметить… У вас сегодня немного расстроенный вид. Должно быть, события вчерашнего вечера…

– О, нет! - поспешно прервала Медлин, не желая говорить о вчерашнем унижении даже с таким участливым человеком, как Ив. - Я просто устала, вот и все. И немного… соскучилась по дому.

Она натянуто улыбнулась. Тоска по дому была просто первым подходящим предлогом, пришедшим в голову, но Медлин вдруг стало стыдно, что она совсем забыла о своих родных. С той самой минуты, как она вышла из кареты, ее мысли занимал только один человек. Анатоль Сентледж.

Сейчас Медлин с удивлением осознала, что привыкла к его тяжелым шагам, глубокому голосу, даже запаху табака. Что за нелепость. Анатоль исчез всего на одно утро, а ей уже отчаянно его не хватает. Она отогнала непрошеные мысли, прислушалась к тому, что говорил ее гость.

– Вполне естественно, что вы скучаете по семье и лондонской жизни, - вздохнул Ив. - Мне самому хорошо знакома боль разлуки с любимым существом.

– Вы думаете о своем сыне? - спросила Медлин, радуясь тому, что перестала быть главным предметом беседы.

– Да, о моем маленьком Рафаэле. Теперь я не скоро увижу его снова.

– Но почему?

– Увы, мне не велено возвращаться во Францию, пока я не выполню поручения мадам Собрейн.

– То есть пока не найдете для нее мужа-англичанина?

Ив кивнул, его глаза затуманились.

– Иногда я думаю, что не следует этого делать, что надо вернуться во Францию, пока я не положил начало истории, которая может иметь трагический конец. Возможно, я совершил ошибку, выбрав Романа Сентледжа. Он более холоден и жесток, чем мне казалось вначале… но графиня уже решилась и не станет от него отказываться.

– Простите, что я так говорю, - мягко промолвила Медлин, - но мне показалось, что ваша покровительница сама довольно холодна и жестока. Как она может разлучать вас с сыном до тех пор, пока вы не выполните ее просьбу?

– Если она жестока, таковой ее сделал мир. Графиня Собрейн… - Ив помолчал, подбирая нужные слова. - Это женщина с очень твердым характером. У нее большое, великодушное сердце, но она может быть беспощадна к тем, кто встает у нее на пути.

Он подался вперед, доверительно придвинувшись к Медлин.

– Надеюсь, вы всегда будете это помнить, мой юный ученый друг: в этом мире куда больше жестокости и страданий, чем вы можете вообразить.

Француз так упорно смотрел на Медлин, словно хотел ее о чем-то предупредить. Медлин всмотрелась в его лицо, пытаясь прочесть то, что скрывалось за толстым слоем пудры и румян, - и вдруг все поняла.

Ив сам был влюблен в эту бессердечную графиню. Вот почему он согласен сделать для нее все, что угодно, даже пожертвовать возможностью быть рядом с любимым сыном.

Она успокаивающим жестом положила ладонь на его руку.

– Если вы действительно боитесь, что из брака графини с Романом может выйти что-то дурное, вам надо отказаться от этой затеи. Посоветуйте ей не приезжать сюда.

– Уже слишком поздно. Но не для вас.

– Для меня? Что вы имеете в виду?

Ив сжал ее руку.

– Я не верю, что ваша печаль вызвана тоской по дому. Вы расстроены из-за мужа. Я собственными глазами видел, как он с вами обращается - грубо и жестоко.

– Мсье! Я знаю, что у вас должно было сложиться неблагоприятное впечатление о моем муже, но, уверяю вас, несмотря на суровый вид и грубоватые манеры, он может быть нежным и…

– Ах, оставьте! Он Сентледж, и этим все сказано. Они все со странностями, эти грубые великаны. Мне рассказывали их историю, и я понял, сколько горя они приносят тем несчастным, которые связывают с ними свою жизнь. - Ив еще сильнее, до боли, сжал ее пальцы. - Вам надо покинуть этот замок. Здесь вы не найдете счастья, cherie. Возвращайтесь в Лондон, в свою семью.

Медлин смотрела на него широко раскрытыми глазами, пораженная страстным тоном и странным советом. Но, прежде чем она успела что-то ответить, дверь распахнулась настежь, и в проеме возник гигантский силуэт Анатоля.