Олег Говда - Выбор

— Это как раз сущая безделица, — довольный похвалой самого Али Джагара, степенно ответил тот. — Любого воина можно отвлечь от чего угодно, если в поход позвать…

— О как?! — пришла очередь удивляться Островиду. — И куда ж вы решили коней поворотить?

— На Дубров…

Теперь провидец умолк надолго. Есаул даже заерзал от нетерпения, получить взбучку или одобрение своему решению.

— Что ж, это не так глупо, как кажется на первый взгляд. Дать возможность воинам размяться перед решающей битвой с мертвяками, а заодно и убедиться, что Хан по какой-то неведомой причине не сбежал обратно в Зелен-Лог. Ну, а если — паче чаянья, Владивой все же их предал, то достойно покарать предателя. Но, тогда, меня тоже следует казнить… Ведь это я увел Ханджара.

— Как ты можешь, батька? — возмутился есаул. — О тебе худого слова никто не сказал. Наибольшее: предполагали, что Владивой сбежал после вашего разговора, потому что испугался чего-то.

— Спасибо и на том… — усмехнулся Островид, хотя полностью скрыть, что ему приятны такие слова, все ж не сумел. — И когда в поход?

— Так уже… Круг куренных назначил наказным Секирника, а я с полдороги к тебе завернул. Думаю, завтра к вечеру уже замок и обложат. Вообще-то меня атаманы еще кое-что спросить просили… Теперь и не знаю, как быть. Ведь о грядущей войне с северянами тот, который не ты, сказывал. Верно аль нет?

— Не знаю… — чуть растеряно произнес провидец. — Мне такого видения не было.

— Обманул, значит… — насупился есаул. — Тогда поспешать надо. Своих предупредить! Ведь хлопцы думают, что в замке только малая часть дружины осталась, а они все там засели.

— Можешь не торопиться, — махнул рукой Островид. — О войне с Княжеством мне ничего не ведомо, но о том, что третьего дня часть Дубровской дружины и еще две сотни ополчения вместе с обозом в Бобруйск отправилась — знаю. Так что не ждут вас там. Кстати, крови не вижу… Похоже, легкая победа достанется. А если так, удержи хлопцев от ненужного насилия.

— Добро, батька. Обещать не буду, но попытаюсь.

Таинственное ущелье Снов не впечатляло ни шириной, ни бездной. Обрыв, с которого мне не так давно довелось сигать в воды реки Веселой, у замка Вепрей, и тот был на несколько ударов сердца круче. И огнем не пыхало, и водой не журчало… Обычная расщелина, каких не счесть в здешних горах. А свою котомку с припасами я наверняка смог бы легко перебросить на другую сторону провала. Вот только — не дружелюбное какое-то. Глядя на него, так и подмывало — развернуться и уйти, оставив ущелье как можно дальше за плечами. И узенький, веревочный мостик с множеством прогнивших до трухи перекладин, размеренно покачивался, будто кивал пальцем в запрещающем жесте. Мол, даже и не пытайся… Стой, где стоишь, а еще лучше — вали, откуда пришел. Нечего тебе, турыст, на другой стороне делать! Никто тебя туда не звал, и никто тебя там не ждет… Пшёл вон, проходимец, чтоб и духом твоим здесь не пахло!

А вот это зря… Маг, творивший волшбу, не учел, что нельзя так себя вести с временно исполняющим обязанности рыцаря, человеком из третьего тысячелетия земной цивилизации. Мы же все политкоректны аки овцы, пока какой-нибудь баран на любимую мозоль не наступит. Ну, а уж после, извините — 'кто к нам с мечом придет, тот в орало и получит'. И если на заборе аршинными буквами написано 'Посторонним ход категорически воспрещен! Только для служебного пользования!' — значит, нам как раз туда и надо.

— Старый веревочный переход. Совершенно обветшалый… Как только вообще уцелел за минувшие века? Опять иллюзия. Игра подсознания, а на самом деле все имеет совершенно иной смысл. Как в притчах… — поставил я окончательный диагноз, он же — вердикт. — И что все эти декорации должны значить? Думай голова, картуз куплю…

Дабы ускорить мыслительный процесс, я прибег к универсальному средству выманивания из укрытия джинов и разума — потер его вместилище. Подействовало. Мозг откликнулся…

— Если я вижу хоть какой-то мост, значит, сквозь Барьер пройти можно. Это — раз. А хлипкость сооружения… скорее всего, предупреждает о поджидающих впереди трудностях и опасности. Или, если истолковывать в лоб — запрет брать с собой большую поклажу. Не знаю… Можно проверить… Вон и камешек подходящий валяется. Если переброшу через ущелье, то и котомка не помеха.

Я взглянул под ноги, выбрал из россыпи годящийся булыжник, весом в три-четыре кило, примерился и легко метнул его через ущелье, приготовившись услышать, как тот бухнет о землю на противоположной стороне. Снаряды такого веса мне приходилось бросать на расстояния раза в два превышающие ширину провала. Но камень не долетел… и исчез в бездне. Кстати — совершенно бесшумно.