Робин Хобб - Хранитель драконов

Некоторое время он молчал. Тимара хлопала комаров, садящихся ей на шею, и отмахивалась от тех их собратьев, которые назойливо жужжали над ухом.

— Я думаю, это будет разумное решение, — тихо ответил Татс.

К удивлению Тимары, его поддержала Сильве:

— Если ты что-нибудь скажешь, Грефт обернет это дело так, будто ты заботишься только о себе. Настроит всех против тебя. Как в тот вечер, когда он сказал, что Татс нам чужой.

Девчонка пыхтела и отдувалась. Тимара вдруг поняла, что Сильве вовсе не ребенок. Да, она младше Тимары, но размышляет над всем, что слышит, и делает выводы.

— Ой! Дурацкая ветка! — вскрикнула Сильве, потом продолжила: — Грефт — он такой. Он может казаться добрым, но в нем сидит зло. Он говорит так, словно хочет всем добра. Все меняется, говорит он. А потом наступают те самые другие времена, о которых он говорил. И тут его зло вылезает наружу. Я его боюсь. Он один раз говорил со мной, долго, и мне иногда кажется, что стоит держаться от него подальше, а то мало ли что… А иногда я думаю, что если не смогу с ним подружиться, то это будет еще опаснее.

Слышалось тяжелое дыхание троих людей, шорох их ноши, задевающей кусты и ветки, глухие удары о корни — и все это на фоне обычных для вечернего леса звуков. Насекомые зудели вокруг Тимары, почти так же сильно раздражая ее, как мысли, гудящие в голове. Девушка гадала, что же Грефт сказал Сильве во время их разговора. Она боялась, что знает это, и ощущала, как гнев поднимается в ее груди с новой силой.

Татс первым нарушил молчание:

— Я боюсь его по тем же причинам. И еще по одной. У него есть свои планы. Он не просто парень, который выполняет тяжелую работу за деньги или ради приключений. Он что-то замышляет.

Тимара кивнула.

— Он говорит, что хочет найти место, где сможет устанавливать свои правила.

Некоторое время они брели молча, размышляя над этим. Наконец Татс тихо сказал:

— Правила не просто так выдуманы.

— У нас нет никаких правил и законов, — возразила Сильве.

— Да что ты, конечно есть! — воскликнула Тимара.

— Нет, нету. Они были дома, где остались наши родители. И где был Совет Дождевых чащоб и торговцы и у каждого было право говорить, что делать или не делать. Но мы ушли от этого. Мы подписали каждый свой договор, но кто за них действительно в ответе? Не капитан Лефтрин. Он в ответе за корабль, а не за нас или драконов. Так кто нам скажет, каковы законы? Кто заставит их выполнять?

— Законы такие, какими были всегда, — упрямо ответила Тимара.

Однако у нее возникло неприятное чувство, будто девочка Сильве лучше понимает происходящее, чем она сама. Когда Грефт говорил о переменах, что он имел в виду под неприятием правил, которым они следовали всю жизнь? Но ведь не мог же он что-то такое сделать! Или мог?

Впереди между деревьями показался свет — угасающий вечерний свет Дождевых чащоб. Тимара ощутила, как откуда-то в ее ногах взялись силы, чтобы ускорить шаг.

— Эй! Эй! Вы где были? Я уже начал беспокоиться! Пришли охотники, притащили целую кучу речных свиней! Ты сама увидишь, Тимара! Одну отдали, чтобы приготовить и разделить на всех нас, а драконам досталось по половине свиньи. Ой! А что это вы тащите? Вы кого-то подстрелили?

Это был Рапскаль, который прыгал так, будто был еще совсем мальчишкой, не достигшим и семилетнего возраста. Подбежав к Тимаре, он замер на месте, глядя на ее ношу.

— Это что была за зверюга?

— Лось, — коротко ответила девушка.

— Лось, такой большой! Тебе повезло, видать. Грефт тоже лося завалил. Он сказал, что принес мясо, чтобы разделить на всех, но оно все грязное и ободранное, а потом охотники притащили свинью и начали раскладывать большой костер, так что Грефт скормил лося одному из драконов. Ты только пойди посмотри на Хеби! Она съела сегодня столько, что выглядит как желудок, обтянутый драконом! А когда она сытая, то храпит во сне! Не услышишь — не поверишь! — Рапскаль весело рассмеялся и хлопнул Тимару по плечу. — Здорово, что вы вернулись, потому что я голодный. Но мне не хотелось идти есть, пока не найду вас и не прослежу, что вам тоже досталась ваша доля.

Они вышли из леса на илистый берег, заросший высокой травой. Правда, трава была высокой, когда Тимара уходила на охоту. Сейчас драконы и их хранители утоптали ее почти всю. От опушки был ясно виден баркас, освещенный несколькими фонарями. В лагере горел костер, на фоне пламени выделялся огромный вертел с нанизанными на него кусками свинины. Татс оценивающе потянул носом, и, словно в ответ, его желудок заурчал. Все рассмеялись. Тимара почувствовал, как уходит ее ярость. А может, просто отпустить прочь это чувство? Но не будет ли это означать, что Грефт одержал над ней победу?