Иар Эльтеррус: Витой Посох. Хроники Севера

Неожиданно Леле захотелось вернуться в начало времен и посмотреть, как все появилось, она знала, что может это сделать. Но тут кто-то большой мягко, но непререкаемо сказал: «Нет. Тебе пора возвращаться. Еще не время». Лела подчинилась и полетела назад.

Приблизившись к болотному краю, она увидела, как Ирион с двумя товарищами сражается на узкой горной тропе с шестью бандитами, и враги падают, сраженные его клинком. А в старой штольне плакали голодные дети, и женщины не знали, чем их накормить. Лела ужаснулась, как она могла хоть на минуту забыть об этом, и рванулась вниз. Кто-то аккуратно поправил ее полет.

Боль от разорванных сосудов и порванных в судорогах связок навалилась и скрутила Лелу, она хрипло застонала. С трудом открыв глаза, Лела увидела только расплывчатые пятна и заплакала. Чьи-то заботливые руки отерли мягкой влажной тканью ее лицо и поднесли к губам питье, пахнущее знакомыми травами. Лела услышала голос пожилой женщины:

— Отдыхай, девочка! Набирайся сил.

— Что с Эреми? — сипло прошептала девушка. — Он жив? Его спасли?

— Кто это? Тот, что был с тобой?

— Да.

— Ты сама спасла его, едва не погубив себя. Твое тело чудом выдержало выброс энергии из камня, хотя он не успел набрать всей силы. Обряд общения с Миром должен был состояться на следующую ночь. А твой спутник уже почти здоров. Гниль ушла из его ран в землю. Целительницы присматривают за ним. Теперь он — один из нас.

— Как? — не поняла Лела.

— Камень нашего народа вернул ему жизнь, значит, он теперь связан с нами как брат. Надеюсь, ты поправишься к обряду принятия в род нового члена. — В голосе женщины чувствовалась улыбка. — Только прежде ты расскажешь все, что видела у камня, старейшинам родов и сказителям, раз уж ты опустошила его прежде времени, — сварливо, но без осуждения добавила она.

— Я улетела далеко… — начала было девушка.

— Потом, потом, — прервала ее собеседница. — Отдыхай!

Неожиданно Лела вспомнила то, что видела уже на подлете к болотному краю. Ирион тогда отбился, и его спутники остались живы, а вот дети…

— На руднике голод… — выдавила из себя она. — Людям нужна помощь. Хотя бы немного еды для детей…

— Что? — не поняла беседовавшая с ней целительница. — На каком руднике?

— Там, где остались мой муж и дети и другие люди со своими детьми. Они не могут оттуда уйти — вокруг безумие. Думаю, мой муж сможет заплатить за еду на всех, только надо успеть…

Целительница задумалась, а потом произнесла:

— Твой спутник сказал, что не помнит пути, а ты пока нездорова. Через три дня соберется совет родов, может, с твоих слов кто-то поймет, о каком руднике речь. Это лето принесло много плодов. Думаю, у каждого рода найдется чем поделиться с голодными.

Лела вздохнула и позволила себе впасть в забытье.

Через три дня собрался совет родов ладола. К этому времени Лела, благодаря усилиям целительниц, чувствовала себя гораздо лучше, только зрение еще не восстановилось до конца и ей запретили любые тяжелые нагрузки еще на полторы декады. Сначала молодая женщина поведала старейшинам всю историю, приведшую ее вместе с раненым человеком в край ладола, потом все, что видела, потеряв сознание у камня. Старейшины задавали много вопросов, и Лела подробно отвечала на все. После расспросов и обсуждения того, что она видела, старейшие пригласили ее участвовать в обряде через год, хотя до ста двадцати лет Леле было еще очень далеко.

На совете родов женщина не присутствовала, ее пригласили только под самый конец, для того чтобы сообщить ситуацию на руднике и описать его местонахождение. К большому облегчению Лелы, рудник оказался известен ладола, они даже знали, что там добывают «слезы земли», как народ называл бледно-голубые кристаллы. Помощь голодающим решили отправить после обряда принятия в род Эреми.

На такое редкое событие, как обряд принятия в народ чужака, собралось множество ладола, поэтому действо происходило на острове с самой большой поляной в Сердце болот. Сперва старейшие вызвали по одному всех, кто что-либо мог сказать о коменданте Сарандера, и они говорили о нем все, что считали нужным. У ладола оказалась долгая память. Выступающие начали даже не с него самого, а с того, что отец Эреми, также долгое время служивший комендантом города, своим приказом разрешил ладола торговать в городе и его окрестностях беспошлинно. Надзор за торговлей осуществляла канцелярия, через нее же проходили все налоги и сборы, но комендант считался верховной властью в городе. На долю военного коменданта выпадало обеспечение стабильности и безопасности, а также надзор за каторжными работами и рудниками, принадлежащими короне. Комендант жил на жалованье и получал все шишки от вышестоящих, поэтому на этот пост желающих находилось немного. Молодой Эреми, закончив Военную академию в Игмалионе, занял бывшее кресло отца к большому облегчению человека, служившего комендантом последние лет восемь.