Николай Бородин - Хозяин Пророчества

— На родине?

— В Черных горах.

Светлана мгновенно исчезла в широком луче непрозрачного света. Наран-зун, очень внимательно следивший за ходом разговора, воззвал к силе охотника сразу же, как услышал подозрительное название. Дервиш еще накануне успел передать ему слова эльфа об истоке братства именно в Черных горах, а сам пустынный вождь благодаря известному заклятию легко понимал любую речь.

К тому же орка уже порядком достала эта девчонка, которую, по его мнению, было бы совсем недурственно выдрать мокрыми верблюжьими поводьями. Только на пользу пойдет, чтобы старшим не дерзила.

Подобной резкости от Наран-зуна не ожидал никто, кроме, пожалуй, дервиша — он-то знал вождя уже давно. Остальные застыли в позах, свидетельствующих о крайней степени изумления. Даже у Оцелота приподнялась бровь.

— Да, мощь охотника мне тоже однозначно пригодится.

Живой камень, на котором стояла Светлана, со скрежетом отпрыгнул в сторону. Девочка появилась из сплошной стены света целой и невредимой, даже волосы не растрепались. Правда, она завела одну ногу за другую и, изобразив легкий поклон, с ироничной улыбкой развела руки в стороны. Как фокусник, только что распиливший шапку с кроликом.

То, что в ней не было ни следа силы зверей или Пустоты, стало очевидно всем, иначе энергия охотника испепелила бы некромантку на месте. Но с этим знанием еще предстояло примириться. Оцелот, по-прежнему держа пальцы на переносице, зажмурился и с усмешкой покачал головой:

— Сначала мои несколько слов. Я знаю эту чудную особу уже невесть сколько лет. По крайней мере, Империя была основана однозначно после нашего знакомства. — Альтемир, попытавшись это представить, ошалел настолько, что потерял контроль над сгустками солнечного света в своих руках и обжег пальцы, зашипев от неожиданной боли. — Ей действительно несколько веков, и в этом плане вы с дервишем можете смотреть друг на друга как равные. Меня, ее и еще нескольких колдунов учили чародейству сами эльфы. Всего нас было восемь… восемь древних магов. Согласно официальной истории я — последний из них. Это, в общем, отчасти правда. Остальные просто ушли, чтобы не влиять на развитие цивилизации.

— Вернее, чтобы не видеть, что так называемая цивилизация творит с окружающим миром, — скривилась Светлана. — Я оставила смотрящим этого кошака; правда, пока руки не дошли посмотреть, как он там справляется.

— Девонька моя, — Оцелот, ослепительно улыбаясь, переплел пальцы рук и хрустнул ими, — мы ведь можем и повторить нашу дружескую беседу. Прям хоть сейчас.

— Ну-ну. — Светлана, впрочем, улыбнулась хоть и язвительно, но без особой агрессии. — Я ведь не буду сдерживаться.

— Да и времени сейчас нет, — многозначительно поднял брови Радимир. Если бы эти слова произнесла волшебница, это привело бы к срыву ее авторитета. А архимаг был не прочь помочь ей сохранить лицо.

Светлана состроила такую гримасу, словно вгрызлась в лимон:

— Никогда не любила эту твою заботливую сторону. Сначала не знаешь, как от тебя отделаться, а потом, когда ты наконец перестанешь тереться об ноги, ходишь весь в шерсти и статическом электричестве. В общем, слушатели, — она повела тростью в воздухе, указывая наконечником на всех остальных, — суть такова. Я — Светлана, Мастер Печатей, Владыка Древних, Верховный Лорд Некромантии и нечто вроде старосты маленького поселения магов в горной долинке. Чувствую, что вскоре вы заглянете в это живописное местечко.

Оцелот, осклабившись совершенно особым образом, наблюдал за расползающимися лицами своих спутников. Манера общения Светланы действовала на неподготовленный разум, как ведро кислоты, влитое в уши. Границы сознания расширялись настолько резко, что голова не всегда успевала сдержать этот напор. А безжалостное создание продолжало:

— Все эти титулы мне показались важными, чтобы не отстать от вас. Ведь передо мной стоит не последняя очередь экспонатов мировой кунсткамеры. Вы тоже кое-чего достигли. Так вот, я, как уже было сказано, некромант. То есть работаю с самой сутью не -жизни — с неживой природой. Мне показалось или кто-то произнес слово «элементалист»? — осведомилась девочка с милой улыбкой, внимательно оглядев своих слушателей. — В общем, это не так, хотя вы все равно не поймете разницы. Если захотите, спросите Оцелота. Насчет нежити — я ею не занимаюсь. И запрещаю всем магам под моим началом это делать. А вот желающих послужить науке в качестве добровольной жертвы всегда ждет теплый прием, краткая анкета о состоянии здоровья и последнее желание, — произнесла волшебница с милой и открытой улыбкой. — Все еще никто не хочет? Какая жалость.