Константин Мзареулов - Изгнанники Нирваны

Обозленный и разочарованный герцог приказал выставить пост охраны на случай, если гверфы попытаются разобрать завал. Поднимаясь по лестнице, он прикинул, сколько понадобится землекопов и времени, чтобы расчистить подземный ход. Расчеты не слишком обнадеживали.

Продолжая обдумывать ситуацию, Фауст поднялся на плоскую крышу форта, откуда открывался прекрасный обзор на много миль вокруг. Солнце склонилось над освобожденным городом, море на севере было абсолютно пустынным — ни одного паруса на изумрудном зеркале, только рябь от белеющих барашков слабых волн. К востоку громоздились башни цитадели, оседлавшей Бирнумскую вершину. Лучи заходящего светила слепили свинячьи глазки вражеских лучников, но те остервенело посылали тучи стрел в одинокую фигуру на крыше форта.

Обстрел не беспокоил Фауста: Амулет создавал сферу, отражавшую оперенные стрелы с тяжелыми наконечниками. Чуть больше внимания герцог уделил отряду гверфов, который вышел из ворот цитадели и направлялся в их сторону. Предпринятая противником контратака от души развеселила чародея. Добродушно посмеиваясь, он позволил врагу подойти к внешнему рву, на дне которого поблескивали нефтяные разводы. Когда свинорылые попытались форсировать траншею, Фауст послал заклинание, воспламенившее горючую жидкость.

Повторных вылазок, к сожалению, не последовало — вероятно, командир гверфов догадался, что не следует посылать на верную гибель и без того немногочисленные остатки крепостного гарнизона.

Когда сгустился вечер, Фауст вернулся в лагерь, не обращая внимания на град стрел, которым салютовали ему засевшие в цитадели гверфы. Войско приветствовало победителя какофонией возгласов и ударами клинков по броне, визгом походных труб и дробью барабанов. Уведя брата в свой шатер, Вервольф сказал с воодушевлением:

— Недурно получилось. Если даже малый Амулет произвел такой эффект, то завтра мы объединим усилия и ворвемся в крепость,

— Не выйдет — Фауст не без сожаления охладил его энтузиазм. — Наш дедуля перестарался. Вокруг цитадели совершенно непроницаемый барьер потенциальных и кинетических сил. Они отшвырнут и раздавят любого, кто окружит себя сферой силовых линий.

Разочарованный Вервольф зашагал с обиженным видом. Потом буркнул:

— Что же дальше — будем держать их в осаде, пока не догадаются поднять белый флаг?

— Придется. Пока советую послать подкрепления в Западный форт и заодно поставить новые ворота. Завтра-послезавтра отобьем у них остальные укрепления. И станем ждать.

— Чего ждать? Капитуляции?

— В лучшем случае.

— А в худшем?

— В худшем случае Хаос пришлет карательную экспедицию.

Фауст не стал говорить, что неприступность старой крепости тревожит его в наименьшей степени. Куда сильнее он был обеспокоен молчанием двух других Сил. Единорог и Змея должны были почувствовать, что истинные повелители Нирваны рвутся к Золотой Пирамиде. Однако ответного удара пока не последовало, и это обстоятельство представлялось в высшей степени тревожным и подозрительным.

Между тем служители накрыли братьям стол для ужина, и легкая трапеза ненадолго прервала беседу. Без аппетита жуя, Вервольф, не желавший оттягивать миг триумфа, продолжал искать возможность ускорить падение цитадели.

— А что, если мы введем в дело все наши Чешуйки и проломим барьер? — с надеждой в голосе сказал он, машинально поглаживая свой перстень. — Фау, это неплохая идея. Попробуем?

— Скорее всего, импульс отдачи размажет нас по соседним Отражениям, — снисходительно усмехаясь, обрадовал брата Фауст. — А в случае удачи наш удар разнесет в пыль большую часть цитадели. Включая подземелье Золотой Пирамиды.

Вервольф снова впал в уныние, мастерски выругался и порывисто выбежал из шатра. Продолжая посмеиваться, Фауст последовал за ним. Младший брат стоял на пригорке, с ненавистью разглядывая фамильную твердыню — сердце сокрушенного Хаосом королевства.

— Не переживай так бурно, — негромко сказал колдун. — Нирвана, считай, у нас в руках. Падение цитадели — вопрос времени. Если Логрус и Лабиринт до сих пор не покарали нас, значит, у них полно своих проблем, и мы имеем небольшой запас времени.

— Ты опять торопишься, хотя лучше меня знаешь, что освобождение этого края, равно как истребление гверфов, не сильно приближает нас к победе, — мрачно откликнулся Вервольф. — Мы беспомощны, пока недоступен вход в Большую Пирамиду, пока остается в заточении матушка, а папаня лежит в коме.