Елизавета Дворецкая - Перст судьбы

Не доходя шагов пятьдесят, Селяня велел своим остановиться и снять лыжи. Первый ряд прикрывал остальных щитами, но пока чудины не проявляли враждебности. И чего им было волноваться? Перед избами собралось уже не менее семнадцати-двадцати человек: иные из них переходили с места на место, и Селяня не мог поручиться, что подсчитал точно. В основном это были зрелые мужчины, даже три-четыре седобородых старика, но мелькали и отроки — эти щитов не имели и толклись в заднем ряду. Надеясь на превосходство силы и опыта, внуки Туори могли не бояться численного преимущества пришельцев. А что те пришли не с добрыми намерениями, не составило труда догадаться.

Воткнув лыжи в снег, Селянина «стая» выстроилась и стала приближаться. Впереди строя перед избами выделялся рослый мужчина в волчьем кожухе, крытом темно-серой некрашеной шерстью — для чуди это почти богатая одежда. В руке у него был хороший топор варяжской работы, и щит он держал как умелый боец. Видимо, опыт пребывания в дружине Хранимира валгородского не прошел даром.

— Кто вы такие и чего вам здесь надо? — крикнул он, сделав несколько шагов навстречу.

Здесь кончался утоптанный снег перед поселком и начиналась снежная целина, по которой «стая» брела, с трудом вытаскивая ноги. Но если хозяева решат напасть на них сейчас, то сами же увязнут. Видимо, у их старейшины просто не хватило терпения смотреть, как чужие люди приближаются к порогу дома.

— Мы — «волчья стая», и мы принесли с собой вашу смерть, — по-чудски ответил ему Селяня. — Ты из рода Туори?

— Мое имя — Лахья сын Йолли. Здесь со мной мои братья, сыновья и прочие родичи. Мы много волков били, и ваши шкуры скоро возьмем тоже. Лучше убирайтесь отсюда, пока целы.

— Тебе знакомо имя Кульво из Юрканне?

— Еще бы! Люди из Юрканне убили нашего брата Тарвитту и поплатились за это!

— А теперь вы поплатитесь! — не выдержав, крикнул из-за спины Селяни Пето. — Посмотри, Лахья, ты узнаешь меня? Я — Пето сын Кульво. Тарвитта погубил мою сестру, убил моего отца и оскорблял весь наш род! Я отплатил ему за все!

— Ты, трусливый щенок! — Лахья покраснел от негодования и еще раз шагнул вперед. — Собаки нашли в лесу тело Тарвитты! Ты убил его стрелой, как последний трус, ты даже побоялся показаться ему на глаза!

— Конечно, собаки нашли его без труда! — насмешливо подхватил Селяня. — Он уже смердел на весь лес! А звери отгрызли ему нос и яйца!

— Я тебе оторву язык! — рявкнул Лахья.

— Не нравится, когда тебя оскорбляют! — воскликнул Пето. — Твой брат и вы все очень любите издеваться над теми, кто слабее. Теперь попробуйте на себе!

— Это вы-то сильнее нас! — возмутился кто-то из строя, наверное, еще один брат Тарвитты. — Мы слышали, что на нас идет целое войско, а это оказалась стая брехливых щенков! Я говорил, Лахья, что не стоит верить болтовне!

— Послушай, Лахья сын Йолли! — закричал Селяня, перекрывая поднявшийся за спиной собеседника гул. — Предлагаю тебе вот что. Из родичей Кульво кто-то остался в живых?

— Тебе-то что? Если полезешь, скоро очутишься там же, где они все!

— Кто-то остался?

— Не твое дело!

— Тогда так. Вы платите выкуп за смерть каждого из домочадцев Кульво и стоимость разоренного хозяйства. Обещаете выплачивать воеводе Делене ежегодно по две куницы за каждого взрослого члена рода и по одной за ребенка. И тогда расходимся мирно.

Лахья сплюнул на снег.

— И с этой болтовней вы ковыляли через зимний лес? Ты думал, я соглашусь? Мы похожи на немощных калек, которых может испугать щенячья свора?

— Нет, честно говоря, я не думал. Но я должен был предложить, чтобы ваши духи потом не упрекали меня по ночам, что я вам не оставил выбора. Теперь вы свой выбор сделали, и выкуп за Юрканне вы заплатите вашими жизнями. Вперед!

Селяня взмахнул копьем и пустил его прямо в Лахью. Тот прикрылся щитом, но наконечник отколол пару досок с верхнего края, а бросок заставил Лахью отшатнуться. А «стая» уже мчалась на него, с усилием вырывая ноги из глубокого снега. Селяня первым выскочил на утоптанное место — лишь пару мгновений позже своего копья — и с налета обрушил топор на голову Лахьи, который еще не успел прийти в себя после броска. Тут же на него налетели сразу двое из родичей старого Туори, и Селяня, прикрываясь щитом, отскочил. Два строя сшиблись, и завязалась схватка. Правда, обе дружины утратили всякий порядок в первые же мгновения, и дальше каждый сражался с тем врагом, с каким столкнулся, и так, как умел. Родичи Туори в основном были зрелыми мужчинами, но парни Селяниной «стаи» могли нападать на одного вдвоем и почти всегда одерживали победу. На истоптанный снег начали падать первые тела, закричали раненые, заалели пятна крови.