Уильям Кинг - Дочь Красной Руки

- Ну, нам не за чем волноваться по этому поводу, - сказал Феликс, - нам вполне хватит сокровищ Красной Руки.

- Ничего не знаю, человек, - сказал Готрек так, как Феликс боялся, что он и скажет.

- У вас будет возможность взять и то и другое. Мой отец спрятал сокровища в городе, - вставила Катя.

- Какое совпадение, - ответил Феликс. У него было стойкое ощущение, что ими манипулируют. С другой стороны он понимал почему. У Кати Мурилло не было ни корабля, ни команды, и слова были её единственным способом заставить их сделать то, что ей нужно.

Где-то внизу раздался мушкетный выстрел. Феликс вздрогнул, но выстрелов больше не было. Возможно, это был сигнал для них о возвращении на корабль.

- Нам лучше возвращаться, - сказал он, - может быть им нужна наша помощь.

Вернувшись на берег, они обнаружили, что Урли подстрелил оленя. Гномы очень радовались, ведь это было их первое свежее мясо за много дней. Кто-то успел сложить костёр, и пламя уже разгоралось среди веток. Урли снял с убитого животного шкуру и деловито потрошил его. Шлюпка направилась к кораблю, чтобы доставить к пиршеству на берегу других гномов, похоже на ночь на пароходе гномов останется лишь несколько матросов. Феликса это вполне устраивало.

Помимо гномов шлюпка привезла бочонки с элем. На вертеле, крутящемся над весело потрескивающим огнём, поджаривалась сочная оленья туша, тут же короткобородые запекали и жарили найденные на острове клубни батата и разные фрукты.

Несмотря на то что Феликсу хотелось расслабиться, он решил не пить ничего крепче воды. Он не мог видеть в темноте так хорошо, как гномы, и у него не были такими же острыми слух и обоняние, поэтому он и хотел, чтобы голова оставалась ясной. Ночью ощущение опасности усилилось, хотя ничего потенциально опасного видно не было. Волны тихонечко накатывали на берег. Отражение большой луны Маннслиб яркой дорожкой лежало на воде. А Моррслиб ещё не показалась.

Готрек выглядел задумчивым. Он держал в руках кружку, но не пил как обычно, когда он с угрюмым выражением лица мог осушать одну за другой. Время от времени он вставал, отходил от костра и от травящих байки и поющих песни матросов к самому краю джунглей и подолгу стоял там, вперив взгляд в ночную тьму. Было похоже, что он раздумывал, не пойти ли ему самому навстречу неведомой опасности. Феликс был рад, что, в конце концов, Убийца решил остаться на берегу.

Порадовало Феликса и то, что около полуночи, когда всё мясо было съедено, а пылавший жаром костёр превратился в кучу багровых углей, гномы всё-таки решили вернуться на корабль. Оставив тех, что были уже не в состоянии передвигаться, они, пьяно покачиваясь, отправились к шлюпке. Феликс не удивился, что Готрек решил остаться. Сам он, усевшись на берегу, глядел на огни гномьего парохода.

Он был немного удивлён, когда несколько минут спустя, рядом с ним присела Катя. Она протянула ему кружку эля, но Феликс покачал головой.

- Я хотела поблагодарить тебя за моё спасение из лап Золотого Зуба, - сказала Катя, - У меня ещё не было подходящей возможности, я надеюсь, что ты понимаешь. Всё было так сумбурно…

- Расслабься, - ответил Феликс, садясь поудобнее. «Возможно она не так уж и плоха», - подумал он. Однако, всё же было в ней что-то такое, что его настораживало. И, похоже, она очень хотела добиться его расположения.

- Красиво здесь, - сказала Катя, обводя взглядом бухту. Феликс понимал, что она имеет в виду, но не мог с ней согласиться.

- Ага, но что-то мне здесь не нравится.

- Ты прав, - вздохнула Катя, - я тоже иногда чувствую что-то такое, что у меня кровь стынет в жилах.

- Ты действительно думаешь, что сокровища твоего отца здесь? - спросил Феликс.

- Ага, - кивнула она, - я уверена в этом.

- Но зачем он выбрал такое место? Здесь ведь наверняка найдётся дюжина других, более гостеприимных островов.

- Наверное, поэтому он и выбрал именно этот остров. Он знал, что его будут сторониться.

- Звучит логично, но если бы я был на его месте, я всё-таки оставил бы этот остров в покое и спрятал сокровища где-нибудь в другом месте.

Катя пожала плечами:

- Его тянуло сюда. Я уверена. Он хотел этот самоцвет больше, чем что-либо ещё на этом свете.

- Но почему?

- Могу предположить, он думал, что камень таит в себе секрет могущества и вечной жизни, - Феликс чуть не рассмеялся, но в её голосе ему послышались нотки того же страстного желания, которое, как она говорила, тянула сюда её отца.