Ольга Болдырева - Скелеты в шкафу

— Безумие Хель?! Но я не смогу его убить… и тогда…

— Тогда кошмар продолжится, — безжалостно заключила Юля, подталкивая Оррена к принятию верного решения. — У нас больше нет защитника, и неизвестно когда в следующий раз Пресветлая мать согласится одарить кого-то своей силой. Лирия вымирает…

— Ты знаешь, как это исправить? — в лоб спросил Рит. — Или опять догадываешься?

Юля опустила взгляд.

— Догадываюсь. Тебе нужно разделить с ним силу… Брату оставь дар наместника, а себе забери метку проклятого. Это будет честно.

— Я не…

— Не мне же это делать? Моя кровь просто не примет это.

Оррен мешкал, переводя взгляд с брата на Юлю и обратно, и не мог осознанно согласиться стать проклятым.

— А я вам в этом помогу. Мне не нужен очередной безумец. — Хель появилась, как всегда, вовремя. Присела рядом с ними на корточки — бледная и уродливая, но совсем не похожая на могущественного творца. — Соглашайся, Рит. Ты больше выиграешь, чем потеряешь. Ну же… Я не всегда бываю так добра.

Оррен посмотрел Хель в глаза и кивнул.

О скольком же они успели поговорить и сколько обсудить, осматривая мрачный замок наместника! Пока пугающие залы с их траурным убранством изменялись, обретая вид, все более напоминающий поместье Ритов, они втроем — Юля, Оррен и Рик — договорились о том, что врать остальным и как разыграть смерть старшего герцога, дабы никто не узнал о его нынешнем статусе. А кроме того, решили, что надо обязательно посетить Элизабет Этт — сделать дар, сдерживающий метку.

Оррен в задумчивости натыкался на все углы, пытаясь осознать, что теперь станет полноправным владельцем земель Ритов, Рик смешно пугался новоприобретенных слуг, Юльтиниэль грустила, что не успела спасти Алека, и думала, как все будет дальше.

Обходительный дворецкий, Лео, накрывал им дневной фруктовый чай в плетеной беседке, а Хель, наблюдая, как ее новый наместник осваивается, учила Рика пользоваться своей силой. Она появлялась редко — может быть, раз в день всего на каких-то двадцать минут, — но ее взгляд, останавливающийся все чаще на Оррене, не сулил ничего доброго. С Юлей она нарочно не разговаривала, словно подчеркивала, что не намерена как-либо обсуждать ее роль в этом фарсе, но при этом полуэльфийка понимала, что так просто от нее Убийца не отстанет. К тому же уже совсем скоро должны были приехать друзья на выручку Оррену и Лареллин.

И в последний вечер Юльтиниэль совершенно случайно выпало подслушать разговор Хель с Орреном. Молодой герцог замер напротив творца, то ли готовый в любой момент броситься на нее, то ли от… А Убийца ухмылялась.

— Наверное, мне стоит как-то извиниться за такую подлость. Я не ожидала, что Норт сойдет с ума и придется разделять его силу. Ты не должен был стать меченым, но другого выбора не оставалось. Твоя эльфийка молодец — быстро сообразила. А значит, мне надо как-то загладить свою вину… — Хель убрала от лица неровные пряди темных волос и попыталась пригладить их, чтобы они не торчали вороньим гнездом. — Я окажу тебе одну услугу. Боюсь, в скором времени она сможет весьма пригодиться. Исполню любое твое желание, ну-у исключения к слову «любое», конечно, есть, но их столь мало, что перечислять не стану. Так вот. Интересно, да? Нет-нет, не спеши. Поскольку цена твоего желания может оказаться неравной нанесенному ущербу, я добавлю еще одно условие.

Голос Хель понизился до змеиного шипения, и как Юля ни пыталась — не смогла расслышать, что же такое Убийца собиралась требовать взамен. Но, судя по тому, как отшатнулся Оррен и как исказилось его лицо, это было что-то отвратительное.

— Никогда! — Его крик наверняка услышали во всех уголках замка.

— Не торопись отказываться, — покачала головой Убийца. — Быть может, что-то окажется тебе куда дороже этой маленькой услуги. Не торопись… — повторила женщина, — а то я оскорблюсь.

Оррен промолчал, быстро поклонившись, стрелой вылетел в коридор, не обратив внимания на не успевшую спрятаться Юлю.

Василий спорить не стал, хотя идею попросить Маришку «послушать воду» явно не одобрил. Но шанс узнать конец предсказания примирил с возможными последствиями. К тому же мы все уши прожужжали девушке, что, если она почувствует что-то неладное, сразу же должна прекратить эксперимент.

— Поняла я уже! — устала отмахиваться Маришка, ощущая себя несмышленым младенцем и желая нас за такую заботливость покусать. — Мне просто послушать ее? Ничего спрашивать не надо? — уточнила она.