Абрахам Меррит - Лик в бездне

Наконец они подошли к выходу из дворца. Властитель Зла подозвал офицера и отдал приказ. Принесли двойные носилки, их несли восемь сильных носильщиков в зеленых килтах. Нимир вежливо пригласил их сесть в носилки.

Носильщики подняли их, отряд в двадцать индейцев во главе с другим офицером окружил. Двери распахнулись, и они в сопровождении эскорта оказались вне дворца.

– До скорой встречи, – улыбнулся Властитель Зла.

– Чтоб ее никогда не было! – от всего сердца ответил Грейдон.

– Нас ожидает много приятных столетий совместной жизни! – сказал Властитель Зла и рассмеялся.

Все еще слыша его смех, они углубились в тень деревьев. В руках охранников сверкали фонари с чистым белым светом. Суарра обняла его за шею, прижала его голову к своей мягкой груди.

– Грейдон! Грейдон, любимый! Я боюсь! Я ужасно боюсь! Слишком дорогая цена, любимый! Лучше, гораздо лучше было мне убить себя до твоего прихода. Но я не знала… я надеялась… пока не было уже слишком поздно, пока мне не сковали руки… и тогда я уже не могла убить себя…

Он тоже боялся! Очень боялся! Он утешил ее, как мог.

Наконец они оказались в храме. Носилки остановились, офицер в сопровождении солдат с фонарями поднялся по широким ступеням. Грейдон услышал окрик, бас Регора. Вниз по каменной лестнице слетел гигант к их носилкам, поднял Суарру и Грейдона, обнял, будто они дети, вернувшиеся из мертвых.

Охрана в зеленых килтах застыла, пока они шли к большим дверям. Грейдон услышал, как устремились вперед крылатые вестники, туда, где их ждала Мать. Обернувшись, увидел, что их эскорт возвращается назад.

Он чувствовал страшную усталость. Покачнулся, его поддержали сильные руки Регора, понесли.

Двери храма захлопнулись за ним.

Мягкие руки Суарры ласкали его, она шептала слова жалости и нежности. Он справился со слабостью и освободился от рук Регора. Огромный вестибюль был заполнен индейцами в голубых цветах Матери; было также около двух десятков аристократов. Эти последние энергично пошли им навстречу. Обычную выдержку нарушило жадное любопытство. Но Регор знаком попросил их отойти.

– К Матери, и немедленно. Суарра, ты не ранена?

Она покачала головой, и он торопливо пошел вперед. Глаза его упали на металлический воротник на шее Грейдона, Регор остановился, глядя на него в замешательстве.

– Опознавательный знак Нимира, – невесело рассмеялся Грейдон. Гигант протянул руку, собираясь сорвать воротник.

– Нет. – Грейдон отвел его руку. – Все не так просто, Регор.

Гигант беспокойно взглянул на воротник, брови его нахмурились.

– Это дело Матери, – сказала Суарра. – Быстрее, ночь кончается.

Она взяла Грейдона за руку и торопливо повела вперед, Регор пошел следом. Они шли по широким коридорам, заполненным эмерами и небольшими группами людей древней расы, не останавливаясь, чтобы ответить на приветствия, пока не пришли к углублению в стене, в котором находился лифт, ведущий к святилищу женщины-змеи. Из лифта они вышли на крыше храма.

– Мать! – воскликнула Суарра.

Блеснул розовый перламутр, кольца Аданы развернулись ей навстречу. Тело женщины-змеи поднялось, ее детские руки охватили шею девушки, привлекли ее голову к маленьким заостренным грудям. Впервые за все время Грейдон услышал человеческое всхлипывание в голосе Аданы.

– Моя дочь! Суарра! Дочь моя!

Суарра прижалась к ней, плача, а сердцеобразный рот Матери ласкал волосы девушки.

Мать подняла голову, протянула руку Грейдону. Взгляд ее упал на воротник Властителя Зла. Она застыла, глаза ее расширились, шея наклонилась вперед, сверкнул заостренный красный язык – раз и два – как у змеи.

Она отодвинула Суарру, коснулась сердца Грейдона, его лба; взяла его лицо в руки и пристально всмотрелась в глаза. И постепенно в этих пурпурных бассейнах появилась жалость, сожаление – и какое-то предчувствие. Так ему во всяком случае показалось.

– Вот как! – прошептала она и опустила руки. – Вот как! Вот какой у него план! – Она углубилась в свои мысли, будто разговаривала сама с собой, не видя, не замечая их. – Но он не хочет использовать оружие… до конца. Я могу его встретить, да. Но я тоже не хочу пускать его в ход. Так же, как и он. Клянусь моими предками! Если бы рядом со мной был хоть один из моих соплеменников! Или хотя бы другие Властители, кроме Тиддо, я тогда не опасалась бы. Но… выбора нет. И если в схватке мы с Нимиром высвободим оружие, которое не сможем загнать обратно, разве уничтожение не распространится, как чума, по всему этому вращающемуся шару… превратит землю в пустыню… лишит ее жизни? Тогда и Нимир не избежит уничтожения…