Светлана Зимина: Жрец Лейлы

— Ты хочешь сказать, — выдавил собой Кэртис, — что Кирилл станет богом?!

— Э нет, — усмехнулся Дэвид. — Не хочу я ничего говорить. Я просто знаю.

— И что… будет дальше?

— Дальше? — Золотоглазый мужчина пожал плечами. — Не знаю… Подозреваю, что все будет как прежде.

— Да неужели? — нахмурился Кэртис.

— Ну, может, чуть-чуть по-другому, — последовала лукавая улыбка.

Когда я открыл глаза, то встретился со встревоженным взглядом Кирилла.

— Ли, — с облегчением вздохнул он, — я уже начал бояться, что ты не придешь в себя.

Я слабо улыбнулся:

— Мы где?

— В Черной Ложе.

— Хорошо, — выдохнул я почти непроизвольно.

Вокруг чистая простая комната, очень похожая на те, что в доме родителей Кэртиса. Да это одна из их комнат и есть. Уютно. Безопасно…

Серьезные синие глаза не отрываются от моего лица.

— Очень больно?

Я посмотрел на него почти недоуменно:

— Что ты, братишка, я не в первый раз ранен. Это не так уж и страшно, я больше за тебя волновался…

— Я не о том… — Он покачал головой, и его ладонь легла на одеяло на уровне моего сердца. — Я спрашиваю про это…

Я смотрел на своего младшего брата, и в голове застряла странная мысль: он всегда отличался от остальных, просто мы не понимали этого. Когда ему исполнилось девять лет, я ушел из дома , оставив его наедине с самым большим страхом, а когда вернулся, уже мало что можно было исправить: ему стукнуло одиннадцать, и он угрожал своему страху в лице короля оружием и кровью. Сейчас ему двенадцать, он с честью вышел из всех испытаний, и я знал, что судьба приготовила ему в будущем. В нелегком будущем.

Только вот… он все равно оставался моим самым младшим и любимым из всех братьев. Удивительно, мне через пару дней исполняется двадцать семь лет, а я только теперь начинаю понимать, какими сокровищами наделила меня жизнь. Все-таки я дурак.

— Кирилл.

Его глаза стали испуганными.

— Ли, прости, я не хотел. Ну не плачь, Ли! — Он сам готов разрыдаться, а я с удивлением чувствую, как по щекам бегут горячие дорожки.

Рана в боку отозвалась резкой болью, когда я сел в постели и притянул к себе младшего брата:

— Тише, Кирилка. Все в порядке… Это просто израненное сердце глупого жреца. Раны и порезы затянутся, и не будет так больно. Просто это случилось слишком неожиданно, да я и сам не совсем понимал, что чувствую, пока не увидел все это и не понял… Тише. С твоим глупым старшим братом все будет в порядке. Главное, чтобы ты простил меня.

Он сжал мои плечи, чуть отстраняясь, и серьезно посмотрел на меня:

— Я… ты пришел все равно за мной… А то, что из этого получилось, ты же сам не предполагал… А я бы все равно выжил. Не знаю точно, что там произошло на том алтаре, никак не могу вспомнить и чувствую, что пока не надо вспоминать, но… Это не последнее твое сражение с Растином… Вы как отражения друг друга, живущие каждый своей жизнью, и оба чувствуете, что так не должно быть, отражение обязано повторять лишь то, что показывает оригинал… И тот из вас, кто останется в живых, им и будет. Настоящим.

— Кир, — тихо прошу я, — братик… может, ты все же побудешь еще немного ребенком?

Он медленно покачал головой:

— А я и есть ребенок. От этого мне не уйти… Как и у вас со жрецом Роя есть второй выход. Если вам не удастся найти простейший путь к нему — устранить помехи, просто… перерасти это.

— Это будет нелегко.

Он посмотрел пристально , и очень неуютно стало под его взглядом . А ведь там, на алтаре… Кажется, я начинаю догадыва ться, что именно произошло. Я слишком часто встречался с бо гами, чтобы этого не понять… В глубине синих глаз, на самом дне, холодными ручьями плескалась плененная сила. Он чуть отстранился.

— Ли, — голос звучал глухо, — что ты теперь будешь делать?

— Я? — Я отпустил его, коснулся щек, вытирая непрошеные слезы, и криво усмехнулся: — Отращивать волосы… Я привык к своей косе, знаешь ли…

— Ты понимаешь, о чем я спрашиваю, — сверкнула синева легким раздражением.

— Посмотрим, — пожал я плечами. — Кир, неужели ты дума ешь, что все вот так просто? Разбили сердце, и рана неизлечи ма? Вопрос в том, а разбилось ли оно — сердце это проклятое?

— Что? — искренне удивился он. — Но…

Я не удержался от порыва, протянул руку и взъерошил та кие же темные, как у меня, волосы:

— Кир, не заморачивайся пока. Ты сам сказал, что еще ребе нок. А кроме того, ты, как и я, мужского пола. И Рой тоже. А все мужчины, по мнению женщин, те еще глупцы в некоторых во просах, и… поверь мне, братишка, они в принципе правы. — Он возмущенно вскинул глаза, а я улыбнулся: — И неправы одно временно. Ведь женщины тоже весьма глупы в некоторых во просах. Так что мы друг друга стоим. И неважно, люди мы или боги, это касается всех.