Алексей Абвов - По следам Алхимика

Но и в техническом отделе служба была совсем непростой. Системы контроля периметра, системы допуска персонала и наблюдения — всё это ерунда. Один раз наладили, и работает как надо. Проверяй времени от времени, меняй оборудование, выслужившее свой гарантийный срок и всё. Шпионить тоже много времени не надо. Реальная научно-исследовательская работа — дело неспешное. Так что теперешний мой непосредственный начальник решил из меня сделать настоящего вояку, уж не знаю, чем ему так угодил. Короче меня, как молодого салагу, заставили бегать марш-броски, нарезая круги по охраняемой территории, стрелять из различного оружия, имеющегося в местном арсенале, тренироваться захватывать диверсантов и много чего ещё, чем занимается служба охраны всяких закрытых объектов. Сначала было очень трудно, и уж было подумывал послать всю эту армейскую муть куда подальше, благо контракт позволял относительно безболезненно разорвать его, но потом постепенно втянулся. И даже стало нравиться. Много хорошей еды, регулярные физические упражнения, борьба, стрельба, прочая специальная подготовка только проясняла мои мысли. Больше всего нравилась борьба. Во время тренировок освобождал своё тело, раскрывая рефлексы, уходил в транс и мог думать над сложными научными вопросами. Это получалось даже легче чем раньше, когда непосредственно занимался научными экспериментами. А теперь имея непосредственное представление сразу обо всех исследованиях, ведущихся в нашем комплексе, мне постепенно удавалось приблизиться к своей давней мечте — пониманию истинного устройства нашего мира. Хоть до этого было ещё далеко, но твёрдо знал, как прийти к этой цели. Иногда, во время тренировок, ко мне приходили весьма странные мысли о призрачности всего материального мира и о том, что моя мысль может непосредственно на него повлиять. Казалось бы, только собери всю волю в один кулак и сжимай упругое мироздание в форму, которую тебе надо, оно обязательно поддастся твоему напору чистого разума и твёрдой воли. Ещё чуть-чуть знаний, чуть-чуть тренировок и обязательно получится. Год назад всё же вытащил на разговор полковника, после горячей бани, задав ему вопрос в лоб, зачем он меня так гоняет. На что тот усмехнулся и с расслабленной улыбкой спросил меня:

— Кем ты, Виктор, себя сейчас считаешь, учёным, или…?

А на моё невнятное мычание в безуспешных попытках с кем-то идентифицировать себя, ответил:

— Вот видишь, то самое «или». Ты же уже не считаешь «ботаников» своими коллегами, и их клановые интересы для тебя ничего не значат. Скажи, если бы я не гонял бы тебя со своими бойцами, стал бы ты таким как сейчас, сильным, понимающим не только в своей науке, но и в жизни? Нет. Так бы и остался «обиженным умником». Зато теперь я за свой «Первый отдел» давно не беспокоюсь, ты прекрасно справляешься со своими дополнительными задачами.

В общем, раскрыл мне глаза, популярно объяснив психологические особенности причисления себя к какой-либо группе и неосознанному следованию групповым интересам. Через физические упражнения и боевую подготовку он сместил мне ориентиры самоидентификации, так что моё восприятие своих бывших коллег перешло от обычной обиды поначалу к «классовому противостоянию» между охраной и охраняемым сейчас. Но при всём этом сохранились все особенности восприятия настоящего учёного, что позволяло видеть, в том числе и ту информацию, которую учёная братия собиралась утаить от государственного ока.

И вот, через пять лет такой интересной службы, и случилась эта неожиданность, зашвырнувшая меня куда-то далеко-далеко, как бы ни в иной мир, судя по тому, что вокруг себя сейчас наблюдаю. Можно сказать — это моя недоработка, прошляпил что-то реально опасное и не подстраховал учёных со своей стороны. Вот только на тот день ничего особенного совершенно не планировалось, самая обычная рутинная текучка. Опять непонятным образом сложились обстоятельства или же кто-то специально устроил диверсию? Интересно, что стало с лабораторным комплексом, кто-то кроме меня выжил…

Мои недолгие воспоминания о себе самом в бесперспективных попытках почесаться, прервало появление седого бородача. Тот внимательно посмотрел на меня, недовольно что-то бормоча себе под нос, и достал из кармана какую-то странную штуку. Больше всего она напоминала какое-то женское украшение, состоящее из упругой дужки низкой короны и сети тонких золотых цепочек, в пересечении которых вставлены небольшие драгоценные камни. Опять внимательно посмотрев на меня, мужчина приладил мне на голову это самое украшение и что-то на нём сильно нажал. Виски резко вспыхнули острой болью, которая вскоре сменилась приятной прохладой. Даже тело чесаться вроде бы немного перестало.