Их поколение считало, что лучшим показателем того, что джентльмен ведет приятный образ жизни, является тучность, поэтому Жервез появился в библиотеке, выпятив брюшко, опираясь на резную дубовую трость. Разумеется, он пребывал в добром здравии, исцелившись от камней и подагры, которые так мучили его во времена Франклина, а теперь частенько служили темой их бесед. Его голова сияла безупречно розовой лысиной, чуть тронутой по краям пучками бледно-голубых волос, а широкий желтый плащ-накидка заканчивался чуть ниже талии (каковая в данном случае была понятием относительным), выставляя на обозрение широченные, на первый взгляд напоминавшие длинную ночную рубаху штаны цвета индиго. Короткая накидка и свободные штаны вообще были обычным одеянием в Мере, так что одежда Жервеза отличалась только количеством пошедшего на ее пошив материала, но так или иначе он являл собой приятное для глаз зрелище. Оказавшись в помещении, он снял синюю шляпу с пером и отвесил галантный поклон.
Джерри уже узнал стук трости по ковру и обошел стол, не выпуская из рук несчастной «ЖЕНИТЬБЫ ФИГА». Он использовал книгу при поклоне так же, как Жервез — свою шляпу, хотя добиться подобных высот в искусстве кланяться Джерри пока не удалось.
Жервез раскраснелся и слегка запыхался, словно только что бежал.
— Джерри, дорогой мой! — Он перевел дыхание. — Как я счастлив застать вас дома…
— Жервез, дорогой, — отвечал Джерри, ненавязчиво выкладывая «ЖЕНИТЬБУ ФИГА» на большой библиотечный стол. — Напротив, это я счастлив видеть вас.
Не окажете ли вы мне честь продегустировать любопытного «Амонтильядо», что я получил от Рикардо… только… вчера…
Жервез держал в руках жезл.
Он склонил голову, вежливо принимая предложение, и пробормотал, что будет счастлив попробовать капельку «Амонтильядо», но он видел, что взгляд Джерри прикован к жезлу, и его глаза хитро поблескивали. Джерри усадил его в красное кожаное кресло у камина, но сам уже не думал ни о чем, кроме жезла.
Вылазка!..
Жервез утонул в кресле, положив трость к ногам, а жезл на колени, притворяясь, будто изучает большую комнату — можно подумать, он плохо с ней знаком, будучи постоянным посетителем, партнером по шахматам и по бесчисленным философским спорам, которые он вел, сидя в этом самом кресле, и которые частенько растягивались на всю ночь. Джерри наконец отвлекся от жезла и подошел к буфету, где хранились вина и хрусталь.
Вот вам и охота на вепря! Вылазка! И если гражданин Говард в самом деле дожил до того, что начинает скучать, вылазка взбодрит его куда лучше, чем охота на вепря, даже охота на вепря, организованная Киллером. Кроме того, вылазка может оказаться значительно опаснее.
Он разлил вино, стараясь не выказывать нетерпения, однако сердце у него билось учащенно, а во рту пересохло.
— Сколько томов? — поинтересовался Жервез.
— Последний раз, когда я считал, три тысячи, — ответил Джерри не оборачиваясь, — но это было много лет назад. Слава Богу, не меньше трети их все время на руках, а то бы мне пришлось складывать их штабелями, как дрова.
Комната была достойна восхищения — высокая, просторная, с четырьмя светлыми окнами в частых переплетах, выходившими на булыжную мостовую Тропы Рыболова, и с высокими альковами, забитыми книгами, большинство которых было заботливо переплетено лично Джерри в сафьян. Но Жервез пришел не затем, чтобы восхищаться городской библиотекой. Он пришел с жезлом.
— Я должен вернуть вам «Божественную комедию», — произнес Жервез. — О, благодарю вас! Вы очень добры. Ваше здоровье, гражданин… и удачи вам.
Джерри облокотился на камин и тоже поднял свой бокал.
— Долгой жизни вам, гражданин, — улыбнулся он.
Не будет он спрашивать первым. Черт, не будет он спрашивать первым!
— Я тут читал высокоученого епископа Беркли, — возгласил Жервез. — Да, Джерри, вино и впрямь восхитительно… надо поговорить с сеньором Рикардо.
Так вот, касательно Дерева, что падает, когда его никто не слышит, — производит ли оно шум? Вы знакомы с этой задачей?
Черт бы побрал старого притворщика!
— Разумеется, — ответил Джерри.
— Я подумал: что, если при падении дерева присутствуют два человека?
Один видит и слышит. Второй глух и стоит, повернувшись к дереву спиной.
Как вы полагаете, считается ли это как падение половины дерева? — Его глаза снова хитро блеснули.
— Или как падение дерева наполовину? — предположил Джерри, стараясь, чтобы его поза у камина выглядела безмятежной.
Читать дальше