Сара Дуглас - Боевой Топор [Искупление Путника]

Икарийцы отступили на шаг, тревожно переглянулись.

— Борнхелд, мы нуждаемся в помощи, — сказал Аксис, едва сдержав возмущение. — Горкен-форт падет, если нам не помогут. Икарийцы — искусные воины.

Лицо Борнхелда побагровело, в глазах сверкнули молнии.

— Мне не нужна ничья помощь! — яростно вскричал герцог. — Тем более помощь отверженных. Я сам спасу Горкен-форт, и не только форт, но и все королевство.

Тимозел кивнул: Борнхелд прав. О том говорят и сны, ниспосылаемые Артором-Пахарем. Ахар спасет Борнхелд.

— Но, быть может, милорд, стоит выслушать икарийцев, — вмешался в разговор Роланд. — Видимо, они прилетели не зря.

Ободренный словами Роланда, Отважный Сокол приблизился к Борнхелду и спокойно сказал:

— Мы прилетели предложить свою помощь. Если не возражаешь, мы можем наметить совместный план действий.

— Мне не нужна помощь отверженных! — взревел Борнхелд. — Жаль, что ахары во время Войн Топора не истребили вас до единого человека. Но я исправлю эту ошибку. Как только я разгромлю армию Разрушителя, я разделаюсь с вами.

Отважный Сокол, понурив голову, отошел в сторону. Борнхелду возразил Йорг:

— Не забывай, милорд, что, согласно пророчеству о пришествии Разрушителя, одержать победу над Горгрилом можно, только объединившись с… гм… отверженными. Кто знает, может оно и так.

— Об этом пророчестве мне уже прожужжали уши! — взревел Борнхелд. — Ничего глупее в жизни не слышал.

— Но пророчество стало сбываться, — снова подал голос Отважный Сокол. — Все происходит именно так, как предсказано.

— Может, оно и так, но гораздо вернее то, что ты сейчас отправишься в преисподнюю, — Борнхелд выхватил меч и вонзил его в грудь Отважному Соколу.

Фарадей вскрикнула и рванулась было вперед, но ее схватил Тимозел. Она забилась в его руках, испепеляя мужа негодующим взглядом. Гневного взгляда жены Борнхелд не заметил. Спрятав меч в ножны, он победоносно огляделся по сторонам и самоуверенно прошептал:

— Так будет с каждым отверженным!

Ему никто не ответил, даже Аксис. Он бросился вперед, подхватил Отважного Сокола и под тяжестью его тела опустился на колени. Поникшая голова Отважного Сокола склонилась Аксису на плечо, руки и крылья безжизненно повисли, хлынувшая из раны кровь заливала платье.

Собрав последние силы, Отважный Сокол прерывисто прошептал:

— Аксис, найди Повелителя Звезд… Меня… тело мое… привези домой. Тебе поможет перевозчик… обещай, что доставишь меня к Юле.

— Обещаю, — ответил Аксис, хотя и не совсем понял кузена.

Лицо Отважного Сокола осветилось улыбкой, но вот улыбка эта сменилась свинцовой бледностью, полураскрытые глаза икарийца остекленели, на приоткрытых губах проступила кровавая пена.

Тем временем Велиар подошел к спутникам Отважного Сокола и тихо сказал:

— Я приведу Аксиса к подножию Ледяных Альп. Встретьте его вместе с Повелителем Звезд. Нельзя допустить, чтобы гибель Отважного Сокола оказалась напрасной. Вы меня поняли?

Черное Крыло и Смелый Кречет кивнули.

— А теперь улетайте, — продолжил вполголоса Велиар. — Отважному Соколу уже не помочь. Улетайте, пока Борнхелд снова не разъярился.

Черное Крыло и Смелый Кречет поднялись в воздух. Среди солдат, сопровождавших главнокомандующего, нашлось несколько лучников, и если бы не Магариз, вослед икарийцам полетели бы стрелы.

— Стойте! — крикнул командир форта. — Пускай улетают.

Лучники отвели глаза в сторону, посмотрели на Борнхелда, но герцогу было не до улетавших отверженных. С мрачной улыбкой на лице он подошел к Аксису.

— Скоро придет и твоя очередь, брат, — сказал Борнхелд. — Сейчас у меня слишком хорошее настроение, чтобы марать о тебя руки.

Лицо Аксиса перекосилось от гнева. Он мог бы и сейчас вызвать брата на поединок, но мысль о том, что если он убьет Борнхелда, Фарадей останется беззащитной, ибо ему самому следует немедля покинуть форт, чтобы найти отца, остановила его. Придя к этой мысли, Аксис пронзил Борнхелда угрюмым взглядом и размеренно произнес:

— Когда-нибудь ты ответишь за смерть Отважного Сокола, моего кузена. Придет день, и я вызову тебя на поединок, и тогда ты умрешь. Не надейся, что твою кончину станут оплакивать трубадуры, ты можешь рассчитывать лишь на карканье воронья над твоим смрадным трупом.

— Готье, взять его! — вскричал Борнхелд. — Он назвал убитого мной отверженного кузеном. Значит, он и сам отверженный.

Лейтенант и трое солдат бросились выполнять приказание. Когда Аксиса обезоружили и крепко схватили за руки, Борнхелд хмыкнул и произнес: