Другое дело, как доставить в глен пушки, но Тоби хватало ума не задавать этот вопрос сассенахам.
Еще одну вещь он понял: сассенахи не так уж и плохи. Сними с английского солдата мундир, а с хайлендера — плед, и ты не отличишь одного от другого. Конечно, у сассенахов очень забавные имена вроде Дрейка, или Хопгуда, или Миллера, или Мейсона, хотя все они — солдаты, а вовсе не мельники, не каменщики и уж наверняка не селезни. Они ворчали протяжными голосами насчет поганой кормежки, насчет такого-и-растакого сержанта Дрейка и насчет этой проклятой горной пустыни, где их заставили торчать. Они были несчастны и тосковали по дому. И больше всего им недоставало женского общества. Возможно, Укрощение восемнадцать лет назад все-таки потерпело неудачу, а может, король Невил в отличие от своего отца предпочитал другие методы, или непрекращающееся сопротивление короля Фергана тоже что-то да значило, но на этот раз гарнизону было строго-настрого запрещено трогать местных женщин, что заметно сказывалось на настроении всех мужчин, кроме разве что капитана Тейлора, который привез с собой жену.
Возвращающийся с муштры отряд строем вступил в ворота. Сержант Дрейк шагал во главе и лающим голосом выкрикивал приказы. Барабанный бой эхом отдавался от каменных стен. Капитан Тейлор смотрел на строй со стороны. Если у Тоби Стрейнджерсона и появлялись иногда мысли вступить в ряды сассенахских Королевских Стрелков, то уж никак не из-за того, что он мечтал провести всю свою жизнь за муштрой и упражнениями с мушкетом.
Он спрыгнул с телеги. К ним направлялся стюард Брюс, но ждать его распоряжений не стоило. Груз надлежало перенести в кладовую, и остаток пути тяжелым мешкам предстояло проделать на спине Тоби Стрейнджерсона.
Брюс из Крифа служил в Локи-Касле стюардом с незапамятных времен. Он служил Кеннету Кэмпбеллу, лэрду Филлана, пока тот не погиб под Литхолом. А может, еще и его отцу. Лэрды приходили и уходили, но мастер Криф оставался, незыблемый, как сам замок. Вполне возможно, он старше всех в глене, такой же древний, как бабка Нен. Должно быть, в юности он был высоким, но сейчас горбился и ходил, опираясь на палку. На голове у него не осталось ни единого волоса. Сухая пергаментная кожа обтягивала кости. Даже летом он расхаживал в лисьей шубе, и его костлявые руки непрерывно тряслись. Но взгляд его по-прежнему был острым, как дротик.
Он был здесь и в год Укрощения. Время от времени у Тоби появлялось сумасшедшее желание подойти к этому древнему старику и спросить, не помнит ли он кого из тогдашнего гарнизона. Не помнит ли он кого-то особенно рослого и здорового — здорового настолько, что сумел зачать двух из шестерых детей? Или кого-то достаточно доброго, по имени Тобиас?
Но он никогда не спрашивал этого и знал, что никогда не спросит.
Он стащил с телеги мешок овса, взвалил его на спину, повернулся, чтобы идти, и чуть не столкнулся со стариком, заступившим ему дорогу.
— Отнесешь мешки в кладовую, Стрейнджерсон.
— Да, сэр. — Уж не думает ли он, что Тоби взгромоздил мешок себе на плечи, чтобы сбежать с ним?
Пронзительный взгляд продолжал беззастенчиво буравить его.
— Потом зайдешь ко мне.
— Да, сэр.
Тоби зашагал в кладовую. Входя в дом, он слышал ворчание старика насчет того, что он заказывал муку, и сиплые оправдания мельника. Похоже, он собирался обвинить во всем Тоби, а это означало потерю по меньшей мере половины дневного заработка.
Солнечные лучи никогда не проникали в этот мрачный двор. С одной стороны его заслонял дом по обе стороны ворот размещались конюшни и караульные помещения высокие стены соединяли здания с обеих сторон. Если не считать желоба для воды и пары небольших сараев, это и был весь Локи-Касл. По стенам разгуливала стража, но ни рва, ни подъемного моста, ни пушек здесь не было.
Кладовая располагалась на первом этаже главного дома, и дверь ее распахнулась — Тоби не успел даже толкнуть ее.
— Клади сюда! — сказала Хельга Бернсайд.
Он скривился при виде огромного ряда мешков, на который она показывала,
— он был Тоби уже по плечо.
— У нас полный воз, так и знай. — Собравшись с силами, он закинул мешок наверх.
Хельга насмешливо ухмыльнулась:
— Ничего, ты у нас парень здоровый! Тебе только полезно будет.
— Только за двойную порцию на обед! — заявил он, поворачиваясь идти за следующим.
— Хоть какая-то разница, а то все тройные! — крикнула она ему вслед.
Хельгу — большую, веселую тетку — в деревне любили все. И это несмотря на то что она тоже получала деньги у англичан. Может, одно дело, когда на врага работает женщина, а совсем другое — когда мужчина? Ну конечно же, разница была — от женщин никто не ожидал, чтобы те убивали сассенахов. От мужчин — ожидали.
Читать дальше