Дэйв Дункан: Меч демона

Все шестеро стали в круг, Тоби — в середине.

Он сосредоточился на Толстом Вике, здоровяке, заводиле. У его отца денег куры не клюют! Это видно хотя бы по его наряду — от богатой броши на шапочке и до башмаков. Даже плед его был ярким зеленый и черный цвета тартана еще не выцвели, а пряжка на поясе — металлическая, не роговая и не костяная. Очень большим модником был он, Вик, сын коптильщика. Вид у него, когда он стоял во главе своей армии, — увереннее некуда.

«Зло надвигается на глен. Ужасные дела грядут, если ты ввяжешься в драку сегодня».

Тоби Стрейнджерсон далеко не единственный, кто работал на англичан, но у него единственного не было семьи, чтобы постоять за него. Все знали, что зачат он был целым отрядом солдат-сассенахов, так что избить его или даже убить было бы знаком протеста, весточкой для сассенахов и всех их пособников. Никто не вспомнит, кто это сделал. «Мы ничего не видели. Так, мальчишки бузили… Разве ж мы не разняли бы их, когда б знали…»

Он положил руки на пояс — чтобы не дрожали. Сглотнул — чтобы смыть противный привкус страха в горле. Под пледом пот струился по ребрам.

— Ты чего-то кричал, Вик?

Вик скривился:

— Так ты еще и глухой, да, ублюдок?

— Ты слишком много говоришь. Я сейчас занят. Хочешь бросить мне вызов на играх? — Последние семь поединков Тоби выиграл. Толстого Вика он одолел бы в одном коротком раунде.

— Тебе не бывать на играх. Ни один предатель…

— Правда? Тогда, может, сегодня вечером у брода? Три раунда? Или без ограничений? Мне все равно.

Вик покосился на остальных:

— А ты прихватишь с собой банду своих дружков-сассенахов? Ну уж нет. Мы уладим это здесь и сейчас, предатель!

Кольцо сжималось — медленно-медленно, будто они наслаждались, оттягивая развязку.

— Что уладите?

— Предатель, предатель! — Безумный Колин почти бился в припадке, перекосившись в идиотской ухмылке. Демоны! Неужели они дали этому полоумному нож?

— Предатель, значит? — Прозвище «ублюдок» почти не задевало Тоби — этот ярлык он носил всю жизнь. «Предатель» — совсем другое дело. — Помнишь, когда ты собирался в поход, Колин, три года назад? Когда лэрд призвал людей Филлана поддержать короля Фергана? Помнишь тот день, Колин? Я ведь тоже был тогда там, Колин, был в замке. Я тоже хотел записаться с лэрдом Далмалли.

Лэрд тогда просто засмеялся. Тоби был одним из многих безусых юнцов, пытавшихся записаться в войско. Но он был еще одним из самых рослых, даже тогда. Лэрд называл его самым длинным удилищем в глене. Ведь он же пытался! Он пытался, просто ему отказали. Он мог бы пасть в битве при Парлайне. Он мог бы вернуться калекой или безумцем, как Колин, но предателем он бы не был. Он не работал бы на англичан, если бы кто-нибудь другой дал ему работу. Да что там, любой из этих шестерых прыгал бы от счастья, предложи им кто место у сассенахов.

— Смерть предателям! — расплылся в ухмылке Безумный Колин. Его голова слишком пуста, чтобы убедить его в чем-то.

Тоби переключился на Вика:

— Что-то я не помню тебя в замке тогда, толстяк.

— Я был там!

— Значит, ползал на карачках.

Брюс и Рей захихикали. Побледнев от ярости, Вик шагнул вперед — остальные тоже придвинулись поближе. Тоби помнил о тех двоих, за спиной, в любую секунду ожидая удара по почкам.

— Значит, теперь ты встал на ноги. К чему тогда столько шума?

— Держись подальше от моей сестры, предатель!

«Держись подальше от моей сестры»… «Держись подальше от моей дочери»… Эти слова тоже были ему слишком хорошо знакомы. Ни одна семья в глене не подпустила бы Большого Ублюдка Стрейнджерсона на пушечный выстрел к девушке на выданье. Но сейчас обвинение показалось ему совершенно абсурдным. Мег Коптильщица — всего лишь ребенок, имеющий дурную привычку сшиваться у замка. Накануне вечером Тоби проследил, чтобы она благополучно вернулась домой. Должно быть. Вику этого оказалось достаточно.

— От Мег? Это ты у нас путаешься с малолетними, Вик, не я. — Тоби повысил голос, чтобы заглушить то, что должно было последовать за этим. — Тебе стоило бы получше за ней приглядывать. Не подпускай ее близко к солдатам.

— Я собираюсь не подпускать к ней тебя! — зарычал Вик.

Его слова могли бы послужить сигналом к нападению. Но не послужили. Вик явно не доверял своим дружкам настолько, чтобы ожидать от них поддержки, если Тоби не нападет первым.

Только пророчество бабки Нен удерживало теперь Тоби. Сердце его колотилось, кулаки сжались и дрожали. «Ужасные дела грядут…»