Юрий Никитин - Зубы настежь

Лес был тих, быстро смеркалось, птицы затихли. Даже вездесуйные белки не мелькали по стволам красными струйками огня. В торжественной тиши я забрел в глубь леса, где уже не мелькали яркие платья служанок, уединился, в рассеянности отмахиваясь от комаров и смахивая муравьев, что тут же дружно с двух сторон налетели на голую задницу.

И потом, чувствуя облегчением и слияние с природой, ее тишиной, покоев и величием, я повернулся и побрел обратно, всматриваясь под ноги, ибо не все же забредали так далеко, эти дети природы, в том числе и принцесса, не утруждали себя уходить от лагеря по таким пустякам слишком далеко.

Голову тряхнуло, в черепе взорвалась бомба. Я рухнул, словно меня лягнул конь размером с медного всадника, покатился, а за мной побежали сразу двое, странно одинаковые, оба со злыми лицами, в руках блистающее железо.

Я в отчаянии попытался выдернуть меч, пальцы стиснулись на рукояти, но меч едва шелохнулся, а они уже набежали, я видел как их оружие разом взлетело над головой, а сам наконец сообразил, что непросто достать меч из-за спины, лежа на спине...

Страшный рев потряс воздух. За спинами нападавших зеленые кусты разметало как болотную ряску. Взметнулось огромное, серое, с неимоверно раскинутыми в стороны мохнатыми лапами. Я услышал треск, хруст. На месте напавших стоял огромный медведь, а в его прижатых к груди лапах сминались, брызгая кровью, два человека.

На земли упали два коротких изогнутых меча, легких и острых как бритвы. А затем медведь развел лапы, люди повалились бездыханно, с раздавленными как под катком грудными клетками.

Я приподнялся, сел, встать не решился, еще и меня схватит, на всякий случай выдавил сиплым голосом:

– Спа... си... бо...

Медведь попятился, прорычал, с трудом выталкивая трудные человеческие слова через медвежье горло:

– Долг платежом красен...

В моей голове гудело и мутилось, чувствовал тошноту, как при сотрясении мозга, прошептал через силу:

– Долг?... Какой долг?..

Медведь уже попятится толстым задом в кусты, уперся в ствол дерева, развернулся и вломился в заросли. Уже оттуда я услышал его хриплый как у меня голос:

– Не помнишь?.. В позапрошлом году ты шел через эти края, голодный и раненый... Встретил медведицу с двумя медвежатами... Я как сейчас помню тебя, огромного и страшного. А твой пластинчатый лук, блеск на острие огромной как пика стрелы!.. Она была нацелена прямо мне в грудь. Но ты пожалел, и теперь я живу только благодаря твоему доброму сердцу... Теперь мы с тобой в расчете. Я ухожу, больше не встретимся.

На миг я увидел его клинообразную морду, затем зеленые ветви сомкнулись как ряска на болоте за упавшим камнем. Сколько я не прислушивался, нигде не треска, ни скрипа, косолапый умеет ходить бесшумно.

На миг ощутил угрызения совести. Пожинаю плоды чьего-то благородства! Медведь то ли подслеповат, то ли по малости лет не запомнил облика страшного человека с убивающим оружием. Или для зверя все мы одинаковые, как для меня китайцы.

В лагере я спросил воеводе виновато:

– Сколько осталось до земель принцессы?

Он поглядел подозрительно, усы поднялись кверху как у кайзера Вильгельма:

– Что, прибил кого-то?

– Парочку, – признался я.

– Ого!

– Да не совсем я, – сказал я торопливо, – просто так получилось...

– Ну-ну, – сказал он саркастически. – Сморозь еще, что их медведь задрал или еще какую дичь!

Я раскрыл рот, застыл, в самом деле чувствуя, что все, что могу, это только сморозить новую глупость. Со стороны это выглядело, словно я прислушиваюсь к далеким звукам, слышимым только такому опытному воителю, как я, водивший зеленые орды орков на проклятых гнусных людей.

Воевода тоже начал прислушиваться, даже шлем снял и держал у груди обеими руками. Наконец на суровом лице отразилось сомнение. Я увидел как потрескавшиеся от жары губы шевельнулись, он готовился что-то узнать...

...в это время в далеких глубинах земли прогрохотал подземный гром. Он был почти на грани слышимости, но воевода встрепенулся, а на меня посмотрел с великим почтением.

Подземный грохот докатился как морская волна. Земля дрогнула и слегка качнулась под ногами. Воины, что уже дремали возле двух костров, с руганью вскакивали на ноги. Из шатра принцессы с визгом выбежала голая служанка с длинными распущенными волосами.

На дальней стороне поля, почти на опушке леса, деревья затрясло. Сильный удар изнутри вздыбил землю, там словно взорвался грохочущий вулкан. Пласты земли вместе с парой деревьев взметнуло вверх, черные комья рассыпались как стая галок. Из огромный воронки поднималась яркокрасная туша, вся с головы до ног закованная в блестящий камень. Она походила на приземистый танк, выходящий из зоны ядерного удара: с округлыми оправленными краями и застывшими потеками металла.