Джон Марко - Очи бога

Это был настоящий исполин.

И восседал он на исполинской лошади, покрытой бронзовыми доспехами с головы до ног, как и ее всадник — так что вдвоем они напоминали кентавра, сияющего в лучах заходящего солнца. На голове всадника не было шлема, ее украшала лишь соломенная, коротко остриженная шевелюра. Зато остальные части тела надежно защищала сверкающая броня. Он ехал впереди своего легиона, бок о бок с королем и на расстоянии шага от знаменосца, в чьих руках бессильно поникло в безветренном воздухе синее знамя. За его спиной растянулись две шеренги кавалеристов, гордо ехавших в виду неприятельского города. Их путь занял уже много дней и ночей; им попадались как хорошие дороги, так и отвратительные. Они все испили воды из благородной реки Крисс, чтобы легче было выстоять в час испытаний.

Лукьен, Бронзовый Рыцарь Лиирии, взглянул на долину, ведущую к замершему в ожидании городу Хес, столице Риика. Хес Безмятежный, так его называли; его стены и купола башен стояли, окутанные тишиной. Рыцарь уже видел город прежде, сражался на этой же самой равнине, но никогда не ощущал даже дуновения ветерка из долины, и сегодня был слегка озадачен. Не слышно ни криков, ни звона оружия. Лукьен повернулся лицом к Хесу, чувствуя удовлетворение. После всех этих неурядиц сегодняшний день хорош.

— Они уже должны были нас увидеть, — проговорил Лукьен. — Почему же не выходят встречать?

Акила недоуменно пожал плечами.

— Должно быть, мы еще далеко, — заметил он. — Когда подойдем поближе, тогда и выйдут навстречу.

Молодой король улыбнулся, словно ничто не могло омрачить его настроения.

— Гони сомнения прочь, Лукьен. Все будет в порядке.

Лукьен кивнул. Обычно все, что говорил Акила, исполнялось. Он редко ошибался, новый король Лиирии. Именно это восхищало его подданных. Они даже прозвали его «Акила Добрый». И поэтому люди, подобные Лукьену и другим королевским гвардейцам, следовали за ним даже в сердце Риика. Лукьен удобно устроился в седле, успокоенный полным доверием Акилы. За их спинами строгим строем двигалась кавалерия; люди чувствовали себя неспокойно под стенами Хеса. Бронзовый Рыцарь украдкой кинул взгляд на своих воинов. Позади знаменосца он увидел лейтенанта Трагера. В отличие от своих подчиненных, Трагер не показывал ни малейшего страха; лишь его молчание выдавало, что он волнуется. Лукьен наклонился к Акиле.

— Трагера, по-моему, что-то беспокоит…

Акила поднял руку останавливающим жестом:

— Пожалуйста, только не сегодня.

— Тебе следовало оставить его дома. Он только все испортит.

— Нет, не испортит, — возразил Акила. — Вечно ты пытаешься вызвать в нем раздражение. Перестань.

Подобно многим другим гвардейцам, Трагеру вовсе не хотелось отправляться в Риик. Тайком, за спиной Акилы, он язвительно высмеивал идею о примирении, уверенный, что король Карис не сдержит свое обещание. Но вот они уже здесь, на дороге, ведущей к столице Риика, приглашенные его королем. Для Лукьена, сражавшегося с риикианами со дня выпуска из военной школы, происходящее казалось чудом. Акиле есть чем гордиться. Он сумел сделать такое, на что его покойный отец так и не решился. Если встреча пройдет хорошо — а не окажется ловушкой, в которую их заманили — тогда закончатся годы кровавого лихолетья, и гвардейцы Лукьена смогут, наконец, убрать мечи в ножны. Десятилетия войны сделали их суровыми и подозрительными, но ясный взор Акилы убеждал их: мир возможен. Подобно Лукьену, они помогали Акиле достичь его заветной мечты.

Лукьен знал, что знакомый ему мир вот-вот бесповоротно изменится. Теперь, когда Акила на троне, будущее виделось таким неясным, размытым. Даже если воцарится мир, для Бронзового Рыцаря такое будущее — не подарок. Хотя сам он еще молод, но уже много лет неразлучен с мечом. Кровью и потом он заработал свою репутацию. Война была всей его жизнью, его призванием. Не будет войны, и ему придется измениться, а эта идея раздражала Лукьена. Ему вовсе не улыбалась мысль, что придется сидеть у домашнего очага с верным псом у ног. Ему едва исполнилось двадцать семь, и боевой задор переполнял капитана. Будь его воля, он никогда бы не стал заключать мир с Рииком. Ведь тогда Лиирия перестала бы в нем нуждаться.

Но этот вопрос уже был решен. Теперь Лиирией правил Акила, и решения принимались им единолично. Если призванием Лукьена была война, то для Акилы все чаяния были заключены в мире. Лукьен взглянул на своего короля: как все-таки приятно ехать с ним рядом. Если впереди ловушка, смерть придется встретить бок о бок с таким славным человеком.