Дебора Райли - Приручить зверя

Она было открыла рот, чтобы спросить о каких силах он говорил, но смогла только вздохнуть, потому что чувство невероятного возбуждения пронеслось через ее тело, и его толстое естество ворвалось в нее.

Ее ногти вонзились в его спину, она застонала от восторга. Как он и обещал, она не почувствовала боли, когда он вошел в нее. Только… что?

Не существовало таких слов, которыми она могла бы выразить то удовольствие, которое она почувствовала, когда он глубоко погрузился в нее. Она чувствовала себя наполненной, и не могла этого объяснить.

Он осторожно поддался назад, и ногти Изобеллы еще глубже погрузились в его кожу.

Конечно, это не может быть все? Она все еще не достигла той чудесной вершины, которая оставалась удручающе неуловимой.

— Нет, — простонала она.

— Терпение, любимая, — попросил он, согнув ее ноги, чтобы глубже погрузиться в нее. — Я обещаю, в рай мы войдем одновременно.

Ее дыхание участилось, когда он стал двигаться над ней с ровным ритмом, его грудь касалась ее сморщенных сосков при каждом толчке. Инстинктивно она обхватила ногами его бедра, встречая его толчки, когда скапливающееся давление уже было готово ее поглотить.

И в тот момент, когда она уже была уверена, что распадется на мелкие частички, она достигла этого удивительного пика.

Мир остановился, когда ее тело напряглось, а затем начало сотрясаться с шокирующей силой.

Она вскрикнула, Бэйн обхватил ладонями ее лицо, его бедра с отчаяньем толкались в нее, пока он не издал свой собственный крик и не рухнул на нее, содрогаясь.

Перекатившись на свою сторону, Бэйн крепко обнял Изобеллу. Снова и снова он прижимался губами к ее растрепанным волосам, позволяя ее сладкому запаху заполнить его.

Часть его знала, что он должен отпустить ее, чтобы она могла одеться. В отличии от него, она могла чувствовать холод воздуха.

Но большая его часть не позволяла ей покинуть его объятья.

Что, если она была сном? Что, если он разожмет объятия и она исчезнет во тьме?

Потребовалась вечность, чтобы встретить женщину, которая заполнила его сердце такой любовью. Он действительно умрет, если сейчас потеряет ее.

Долгое время они лежали молча, чтобы оправиться от мощной силы своего желания. Затем, с явной неохотой, Изобелла отстранилась, чтобы взглянуть на него с явным беспокойством.

— Бэйн, ты должен идти.

Руки инстинктивно сжались вокруг нее.

— Нет, я не оставлю тебя.

Она провела пальцами по его щеке, ее нежность залечивала раны, которые болели вечность.

— Скоро рассвет. Ты должен вернуться к долине реки.

Черты лица Бэйна напряглись. Конечно, она была права. Он уже мог чувствовать приближение рассвета. Но на этот раз ему было все равно. Он не вернется в свой замок в одиночестве. Не после того, как он попробовал то счастье, что могла предложить Изобелла.

— Пойдем со мной, — резко потребовал он.

Не удивительно, что она заморгала, шокированная его словами.

— Что?

— Пойдем со мной, — обхватив ладонями ее лицо, он смотрел на нее с той любовью, которая сжигала его сердце. — Я нуждаюсь в тебе, Изобелла. Я нуждаюсь в твоих прикосновениях, в твоей улыбке, в твоей теплоте. Я больше не вынесу одиночества.

Укрепив его тревогу, черты ее лица отразили пораженное выражение.

— Бэйн,… это невозможно.

Что-то, очень близкое к панике, охватило его.

Он знал, что он — эгоист. Она заслужила то, чего желала каждая женщина. Мужчину, который мог бы предложить ей семью, друзей и обещание состариться вместе. Все то, что он не мог ей дать.

«И все же, она поклялась, что никогда не выйдет замуж», — с яростью напомнил он сам себе. Конечно, любовь и преданность, которую он предложил бы ей была предпочтительнее, чем стать старой девой, уязвимой перед сильным характером ее отца.

Если этого не достаточно, то он мог бы предложить все богатства, о которых другие женщины могли бы только мечтать.

— Почему? Ты не будешь ни в чем нуждаться, — заметил он. — Я клянусь, что могу предложить тебе больше, чем ты когда-либо мечтала.

Печальная улыбка скривила ее губы.

— Возможно, ты уже дал мне больше, чем я когда-либо мечтала.

— Изобелла, я ждал целую вечность, чтобы найти тебя, — он поднял руку, чтобы погладить нежную кожу ее щеки, точно зная, что никогда не сможет сполна насладиться этой женщиной. Он был потерян и был так долго один в темноте. Она была его спасением. — Не проси, чтобы я позволил тебе уйти. Я не могу.

— Я…

— Я попрошу, если я должен, — прервал он ее, запинаясь. — Я останусь здесь, пока поднявшееся солнце не сожжет меня до пепла, если это именно то, что я должен сделать, чтобы убедить тебя, в том что я не могу существовать без тебя.