Андрэ Нортон - Корона из сплетенных рогов

Опираясь на каменный алтарь, я пытался рассмотреть, что находится за пределами круга серебряного. Я был уверен, что меня уже вышвырнуло из того мира, где правил господин башни Мрака. Это был мой мир, но где именно я находился, я не мог понять. Это, конечно, было не то Святилище, что находилось в горах у долины Гарна. А где же Гатея и Гру? Неужели они все еще остались там? Если так, то как же они выберутся оттуда?

Сзади послышался вздох. Я повернулся. Глаза Инны открылись. Она проснулась, хотя улыбка все еще играла на ее губах, а глаза были счастливыми, как будто она только что вернулась из такого сна, какого не видела еще ни одна обычная девушка.

— Инна!

То, что мы должны бежать отсюда, из этого места, наполненного неведомыми силами, было первой его мыслью. Кубок уже остыл в его руках, он уже больше не испускал сияния. Даже лицо на кубке постепенно темнело, уже ничто не говорило о том могуществе, которым обладало оно.

Девушка спустилась с алтаря. Движения ее были медленны и расслаблены, как у человека, только что вставшего от глубокого сна. Она еще не полностью воспринимала окружающее.

Руки ее поглаживали свое тело, как неоценимое сокровище. Она начала мягко напевать, глаза ее не встречались с моими. Мягкий нежный шепот перенес меня куда-то далеко-далеко, и во времени, и в пространстве. Ведь эту песню я слышал еще в детстве. Это была колыбельная, которой убаюкивала нянька Инну, когда та была ребенком.

Она все еще не видела меня. Взгляд ее медленно обходил ярко освещенный круг, как будто ожидая увидеть то прекрасное будущее, обещанное ей. Лунный свет обливал бледным сиянием ее стройное тело.

— Свершилось! Бог приходил ко мне и я подчинилась его воле. Дитя будет выше и могущественнее любого лорда — могущественнее — могущественнее… — голос ее был таким же мягким, но песня уже была не колыбельной, она стала песней торжества.

Неужели она совсем сошла с ума? Я осторожно поставил кубок на землю, стянул с плеча смотанный плащ, развязал его, набросил на плечи девушке. Она сидела на камне алтаря, на губах ее играла нежная улыбка, а руки бережно укрывали ту новую жизнь, которая, как она была уверена, зреет в ее теле.

— Сын… сын, который поедет вперед и соберет Великие Силы в свои руки и они будут оружием его. Мне оказана великая честь…

— Инна!

Я произнес ее имя как можно более повелительно, чтобы вывести ее из состояния транса и дать ей понять, что я здесь. Теперь она вздрогнула, повернулась ко мне. Я увидел ее расширившиеся глаза и понял, что наконец иллюзии покинули ее.

— Эльрон! — наконец-то узнала. Руки ее схватили плащ, стала натягивать его на себя. — Но… — она осмотрелась, как бы желая видеть, кто пришел со мной. Она должно быть увидела чудовищ, все еще корчившихся у колонн. Я увидел ее изумление. Она вскрикнула, резко и пронзительно.

— Эльрон! Кто они! — страх овладел ею, вытеснив полностью чудесные видения. — Это… — я увидел, как ноздри ее раздулись, голова вздернулась.

— Здесь зло! Это не должно прикасаться ко мне. Я отдалась богу… его сын во мне!

Она быстро спустилась с алтаря и отошла подальше от чудовищ, которые корчились и испускали жуткие крики. Крики не агонии, а ярости. Я всматривался в ночь за пределами Лунного Святилища. Хотя старая карга исчезла, я не мог поверить, что она так легко сдалась. Нас могло ждать впереди что угодно.

— Эльрон! — Инна придерживала плащ на себе и схватила мою руку, — уведи меня отсюда!

— Сейчас. Как только я буду уверен, что нас не ждет западня. — Я не мог разжать ее пальцы и, держа в руке кубок, как меч, а здесь кубок был более сильным оружием, чем любой меч, я осторожно пошел от алтаря. Я не выпускал из виду чудовищ, но одновременно старался увидеть, не поджидают ли нас те двое, что исчезли вместе со старухой.

У меня возникло чувство облегчения. Значило ли это, что я освободился от колдовства? Я мог только надеяться, что это так.

Инна все еще крепко держалась за меня и она шла следом за мной, не отставая. Мы без особых затруднений дошли до края освещенного круга. Я, держа ее сзади, осторожно высунулся, чтобы посмотреть, что ждет нас в ночи.

Мне потребовалось некоторое время, пока глаза мои привыкнут к тьме, которую не пронизывали солнечные лучи. В отличие от Лунного Святилища, которое я видел в горах у долины Гарна, это Святилище не было окружено деревьями. Вокруг здесь были каменные плиты, хотя и не такие сверкающие, как внутри самого круга. От круга Святилища как лучи отходили низкие каменные строения.