А. Лейк - Пришествие драконов. Начало.

Собрав последнюю волю, она сделала выпад и, найдя лазейку в обороне Оргрима, рубанула его по ноге. Свободной рукой он схватил ее за раненое плечо и швырнул на спину. От боли у нее хлынули слезы из глаз. Он навис над ней, не давая шевельнуться.

Последним, что она увидела, был опускающийся на нее вороненый меч.

У Эдмунда заходил ум за разум. «Белый Хвостик», — произнес насмешливый голос. «Белый Хвостик»… Таким прозвищем называл его один-единственный в целом свете человек, сравнивавший его с гусятами на озере, — дядя Аэлфред. Высокий красавец Аэлфред, собиравший с Эдмундом ежевику, обещавший посвятить его в захватывающие тайны… Дядя Аэлфред, отправившийся в Галлию, когда решил, что его честолюбие не может быть удовлетворено при царствовании зятя… Дядя, просивший мать Эдмунда прислать к нему племянника, когда тот подрастет. Аэлфред — единственный в целом свете человек, которому его мать могла со спокойным сердцем доверить сына, мелькнуло у Эдмунда в голове.

Как мог Аэлфред обернуться Оргримом? Разве человек способен превратиться в полную свою противоположность?

В голове у Эдмунда стремительно проносились противоречивые мысли. «Быть может, моя матушка была ослеплена любовью к брату, быть может, батюшка слишком подолгу отсутствовал и не мог прозреть правду, но сам-то я должен был догадаться! Все признаки были налицо, не хватало только зоркости!»

Он вспомнил холодный и насмешливый дядин взгляд, смех, которым тот встречал все его попытки произвести впечатление. На прогулках Эдмунд карабкался на самые высокие деревья, находил самые недоступные местечки, чтобы схорониться, когда они играли в прятки среди вязов. Но Аэлфред всегда мигом находил его. «Он годами пользовался моим зрением! — дошло до Эдмунда только теперь. — На мне он оттачивал свое мастерство Провидца». Эта мысль привела его в ярость, он вскочил, выудил из сена пожалованные Клуараном лук и колчан со стрелами и, как ужаленный, выскочил из сарая.

Менестрель давно скрылся. Эдмунд озирался, соображая, в какую сторону бежать. Ему надо было вернуться на площадь, а дорога на северо-восток увела бы его совсем в другую сторону. Нет, лучше попасть к северным воротам и там определить, как добраться до жилища отшельника.

Он побежал во весь дух, не думая о возможных преследователях. Во всем происходившем был повинен один он! Все это время Элспет путешествовала вместе с человеком, который не мог не навести на нее ее лютого врага. Дядя непременно нашел бы Эдмунда, ибо они были связаны чем-то большим, чем дар Провидца. Быть может, он с самого начала знал, что Эдмунд окажется на «Копьеносце», на борту которого будет плыть сундучок; но откуда ему было знать, что Эдмунд окажется одним из двух спасшихся? Как же дядя ликовал, наверное, когда племянника выбросило на берег вместе с сундучком, зная, что отныне сможет проследить за судьбой содержимого этого сундучка!

Эдмунд уже спотыкался от изнеможения, а городских стен все не было видно. Он обязан был что-то предпринять! Но кто знает, какое зло успеет причинить Оргрим Элспет, пока он, Эдмунд, будет искать убежище отшельника? Да и найдя, что сможет сделать он, вооруженный только луком со стрелами? Дядюшку, несомненно, будет стеречь целая сотня колдовских заговоров!

И тут его посетило озарение, ослепительное, как сам хрустальный меч. «К чему мне лук и стрелы, ведь я могу дать ему бой в его собственном мозгу!»

Эдмунд замедлил шаг и устремил мысленный взор вперед, отыскивая Оргрима. Поиск был недолог: вскоре он ощутил присутствие колдуна, окруженного почти осязаемым ореолом зла. Но на сей раз к злу примешивалось еще кое-что: мгла с привкусом стали, словно Оргрим выставил хитроумный заслон вокруг своих мыслей.

«Все равно ему меня не удержать! — поклялся Эдмунд. — Клуаран прав: я не дам Элспет умереть, пока у меня остается малейший шанс спасти ее. Куда бы Оргрим ни попытался запрятать свои мысли, я все равно найду их!»

Вороненый меч обрушился на правую руку Элспет. Она ахнула, но меч отскочил от серебряной перчатки.

— Он охраняет тебя, — молвил Оргрим с оттенком почтительного страха. Потом принес из угла чугунную жаровню и подставил ее ей под ноги. От углей тянуло жаром, искры жгли ей колени. Оргрим наступил на ее руку, сжимавшую меч.

— Попробуем вот так…

Внезапно он замер и изрыгнул с искаженным лицом непонятные слова.

В душе Элспет снова затеплилась надежда.