Бернхард Хеннен - Королева эльфов. Зловещее пророчество [Elfenkönigin ru]

— Куда же нам теперь идти, любимый мой?

Он одарил ее очаровательной улыбкой.

— Я родился заново. Ты сказала, мы начнем новую жизнь.

Мы можем пойти куда угодно. Весь мир наш!

Эмерелль вышла на просторную террасу, расположенную высоко над городом. Посмотрела на гавань, на город. Утренний туман рассеивался. Эльфийка все еще слышала далеко под собой шум самых стойких празднующих. Всю ночь она принимала поздравления и пожелания. Пожала множество рук. Даже руки князей, которые еще вчера были якобы верными приверженцами Гильмарака.

Только один не пришел. Тот, кого она ждала больше остальных. В какой-то момент Фальрах исчез с баркаса.

Королева подошла к перилам террасы. Чем дальше уходил туман, тем отчетливее проступали раны города. Сожженные дома. Пустые окна, стены над которыми почернели от копоти.

Пройдет еще много времени, прежде чем Вахан Калид воссияет в своем былом великолепии.

Город — это отражение Альвенмарка, с грустью подумала Эмерелль. Повсюду следы третьей гролльской войны. Самой страшной. Эльфийка надеялась, что Гильмарак и Сканга не нарушат мир. В прошлую ночь она много услышала о правлении троллей и кобольдов. И не только плохого! Нужно проверить, какие изменения оказались позитивными. Дома можно отстроить. Но просто стереть правление троллей не получится. Ее новое королевство будет иным, не таким, как то, что погибло двадцать восемь лет назад в пожарах Вахан Калида. Возврата туда не было.

— Госпожа? — В дверях на террасу появился Альвиас.

— Да?

— К вам гости.

Она вздохнула. Ей действительно было не до рукопожатий.

— Кто это?

— Олловейн.

— Впусти! — Эмерелль произнесла это с большим чувством, чем пристало королеве.

Альвиас поднял брови в молчаливом укоре. А затем привел Фальраха.

Войдя на террасу, эльф низко поклонился, странно размахивая в воздухе правой рукой.

— Ваше высочество…

Эльфийка рассмеялась.

— Что это значит?

Фальрах выпрямился. Ей показалось или он слегка пошатывается?

— Я еще никогда не говорил с вами как с королевой, ваше высочество. Я еще не обучился этикету.

— Надеюсь, между нами ничего не изменилось.

Внезапно он погрустнел.

— Как скажете!

Вот глупец! Она имела в виду не это!

— Я надеялась, что ты останешься при дворе. Какую должность ты хочешь?

— Это приказ?

— Конечно нет!

Фальрах развел руками.

— Я думаю, будет неразумно, если я останусь. Игрок в придворной должности… — Он снова улыбнулся. — Может быть, в качестве казначея… Но пойдут пересуды. И у тебя не будет времени, как вчера ночью.

— Где ты был?

— Пил с Оргримом. — Фальрах заморгал, словно глазам было больно от света. — Он пьет, словно в бездонную бочку льет. Вообще-то он совсем неплохой парень… для тролля. Мы поладили. Ты не поверишь, о чем он меня спросил. — Эльф покачал головой. Эмерелль догадалась: решение принято. — Он спросил, не соглашусь ли я сопровождать его в Нахтцинну в качестве его лейб-гвардейца. Он просто не хотел понять, что я на самом деле не Олловейн.

— Зачем троллю лейб-гвардеец из эльфов? Абсурд какой-то!

— Нет, ты должна выслушать всю историю. Он беспокоится из-за одного эльфа. Фародин зовут его. Оргрим совершенно уверен, что этот Фародин попытается его убить.

Эмерелль понимающе кивнула. Она знала историю древней вражды.

— И ты пойдешь?

— Ненадолго… Я подозреваю, что Оргрим должен неплохо играть в фальрах. Он рассказывал о своих битвах. — Обезоруживающая улыбка появилась на лице эльфа. — Я рад, что ты вернулась с Головы Альва. И я пришел сюда, чтобы сказать тебе это. Надеюсь, ты нашла то, что искала.

— Можно было бы сказать, что я встретилась с Олловейном… Я не смогла взять его с собой. Он остался на горе. Навсегда. — Голос отказался повиноваться ей. Перед глазами снова всплыло лицо белокурой девочки.

— Может быть, ты захочешь рассказать мне о нем.

Эмерелль удивленно посмотрела на Фальраха.

— Зачем?

— Когда ты говоришь о нем, твое сердце освобождается.

И, быть может, он ближе к нам, чем ты думаешь.

— Неужели ты стал романтичным, Фальрах?

— Нет, ты же знаешь, я страстный игрок. Во всех моих действиях есть расчет. Может быть, я надеюсь научиться у него завоевывать твое сердце.

— Тебе уже однажды удалось это, а Олловейна ты даже не знал.

— Значит, ты думаешь, это не безнадежно?

Она ответила улыбкой.

— Только не уходи надолго.