Бернхард Хеннен - Королева эльфов. Зловещее пророчество [Elfenkönigin ru]

Что делать, молодой человек не знал. Нерешительно взглянул туда, где за занавесками должна была быть дверь. Может ли он приказать гвардейцам отнести собственного правителя в тюрьму? Или они испугаются? Отпустят ли они Адриена?

Он не мог так просто убить старика. Он не мог…

Его охватила резкая боль. Должно быть, что-то пронзило его доспех. Прямо над правым бедром. Но это же невозможно!

Ноги перестали повиноваться, подкосились. Тяжелый щит соскользнул с руки. Рыцарь обернулся. Из бедра его торчала рукоять кинжала. Тонкая струйка крови текла по кожаному доспеху. Это же невозможно… Ни одно оружие не могло пробить белую кожу.

Адриен едва дышал, но при каждом вздохе боль усиливалась. Молодой человек рухнул лицом вперед. Пальцы правой руки дрогнули. Он прижал ее к полу и попытался подняться.

Силы не хватало.

Рыцарь подумал об Элодии. Нельзя допустить, чтобы все закончилось вот так. Он обещал ей вернуться. Закрыл глаза.

Нужно собраться с силами. Он умрет у нее на руках, не здесь.

Перед лицом вдруг возникли сапоги. Адриен попытался поднять голову, но не сумел. Кто-то принял меч из его ослабевшей руки.

— Очень хорошо, капитан. Успокойте его. Но не повредите доспех. Проткните подмышку, потом сердце. Капитан…

Что… — Пронзительный крик.

Адриен услышал звуки ударов мечом. Снова и снова. А затем наконец воцарилась тишина.

Сапоги снова были перед ним.

— Я уведу вас отсюда. — Капитан вложил окровавленный меч в его ножны. — Уж простите меня, но я скажу, что это вы убили Кабецана. Вы герой, который убил тирана. А я, возможно, предстал бы перед людьми просто капитаном, который поднял меч на своего господина, и меня за это повесили бы.

У Адриена не было сил возражать.

— Кинжал…

— Я не могу вынуть его из раны. Тогда вы очень быстро истечете кровью. Не хочу вас обманывать. Но если я не трону его, то вы тоже истечете кровью. Только медленнее…

— Конь…

— Вы хотите к своему коню? Не думаю, что стоит…

— Прошу вас.

Рауль осторожно поднял Адриена на руки.

— Нельзя было отпускать вас одного. Вы больны?

У рыцаря не осталось сил говорить. Очень хотелось снять шлем. Ощутить на лице прохладный ночной воздух. Он не желал делать свой последний вздох под застывшей маской.

Капитан ничего больше не сказал. Исполнил его последнее желание и посадил в седло. Осторожно вставил ноги Адриена в стремена. Вокруг коня стояли стражники и придворные.

Лица их словно окаменели. Некоторые плакали.

— Пропустите! — твердым голосом произнес капитан. — Отпустите его.

Адриену удалось поднять голову. Высоко в виноградниках золотистым светилось окно. Маленькая хижина. Он должен добраться туда. Он обещал Элодии!

Эмерелль смотрела на башни-дворцы Вахан Калида. С рисовых полей под городом поднимался туман. Последние лучи заката окутали их розовым и золотистым сиянием. За пеленой колышущегося света город казался зачарованным. Он скрывал шрамы нападения, свершившегося двадцать восемь лет назад. Двадцать восемь лет длилась война. Этой ночью она должна была положить ей конец! Но не знала как… Жаль, что посланный Певцом сон не был отчетливым.

Нормирга провела рукой по шее кобылы, которую дали ей маураване. Некоторые из них сейчас где-то в городе и, возможно, сражаются в своем последнем бою. Она не поверила ушам, когда ей сказали, что Олловейн хочет стать королем.

Она недооценивала его. Фальрах всегда умел преподнести сюрприз.

Ее животное беспокойно пританцовывало на месте. Шум из города доносился даже через просторные рисовые поля.

Собрались князья, которые должны выбирать короля. Эмерелль закрыла глаза и прошептала слово силы. Слово, которое понесло туман в леса.

На ней было длинное белое шелковое платье с высоким воротником и узкими рукавами. На нем не было ни украшений, ни вышивки.

Она почувствовала, что ее зов услышали. Почувствовала пробуждение. Скоро стал слышен негромкий шорох крыльев.

Почти бесшумный. На руку приземлился мотылек. Его нежные крылья сияли всеми цветами радуги. Из джунглей летели сотни мотыльков. Некоторые размером с ноготок, другие — с раскрытые ладони. Неровно покачиваясь, они возникали из тумана. С ними прилетели светлячки, сея свой зеленоватожелтый свет. Они усаживались на платье, закрывая его полностью. Аромат цветов был на ней. Аромат весны. Пробуждения. Они должны были стать ее почетным эскортом. Ее праздничной свитой.

Звон тысячи крыльев обеспокоил лошадь. Эмерелль перевела ее на шаг. Туман тянулся к ней призрачными щупальцами. Эльфийка вплетала его в свое заклинание. Придала ему магическое мерцание светлячков.