Анфиса Кохинор - Пета бяху или по миру наугад

- А в остальных государства?

Эрик настолько увлёкся своими рассуждениями, что не сразу сообразил о чём его спрашивают. Просто поднял голову на звук Юлькиного голоса и вопросительно взглянул ей в лицо.

- Я спросила: есть ли рабство в остальных государствах?

- Понятия не имею. На Песчаном материке их всего три. А на остальных… - Парнишка досадливо сморщил лицо: - Я видел карты, даже трогал их. Но я не умею читать. Я же не свободный гражданин, кто меня учить-то будет?

- Ясно… - протянула Юля и нервно потёрла саднящее запястье. Кожа под пальцами побелела, на миг озарившись бледно-голубым светом, и раны затянулись. Причём на обеих руках! - Ой, мама!

- Ух, ты! - Эрик ринулся к девушке, подняв облако брызг, и восторженно уставился на её руки: - Сделай так ещё!

Словно лунатик, Юлька кивнула, провела по запястью чуть сильнее, и оно замерцало, словно под кожу вплеснули фосфорицирующий раствор. Эрик разулыбался, как малыш, которого ввели в комнату с новогодней ёлкой, а по спине девушки поползли мурашки. Мерцание исчезло, но Юлю это не успокоило: "Если так пойдёт дальше, я, в конце концов, перестану быть человеком. Или уже перестала?" - похолодела она, но продолжить "оптимистичную" мысль ей не дали - дверь распахнулась, и в комнату ввалились двое знакомых рабов.

Высокий тащил два ведра воды, а тот, что пониже - зелёные туники.

- Вылезаем, - шепнул Эрик и проворно выбрался из лохани.

Юля вылезла следом, потянулась за полотенцем, но мальчишка перехватил её руку и потащил девушку за собой на середину комнаты. Пленники Тельвара замерли плечо к плечу, стараясь игнорировать въедливые взгляды парней. "Они тоже рабы, значит, не рискнут до нас дотрагиваться, - напомнила себе Юлька, надеясь обрести уверенность. Ничего подобного. Здравые мысли не могли перекрыть тот факт, что она стоит голышом перед двумя здоровенными мужиками. - И, судя по всему, этим детинам наплевать на половую принадлежность. Вон как на Эрика пялятся!"

Высокий рывком подхватил ведро и опрокинул его на голову девушки. Непроизвольно взвизгнув, Юля сплюнула попавшую в рот воду и резво потопала к полотенцам, пока до них не добралась расплывающаяся по полу лужа. Пленники быстро вытерлись и вновь посмотрели на надзирателей, но те не тронулись с места, и, чтобы получить одежду, Юле с Эриком пришлось к ним опасно приблизиться. Тронуть их не тронули, однако парни не упустили случая подразнить голых собратьев, и минут пять юноша и девушка добросовестно прыгали, дабы не нарываться на более крупные неприятности. Надзиратели остались довольны. Вручив Юле и Эрику малахитовые туники, они подождали, пока подопечные оденутся, и беглым шагом погнали их к хозяину.

Тельвар, чистый и довольный, в белом наряде, соответственно здешней моде, сидел за столом и приканчивал ужин. "Горазд пожрать", - раздражённо подумала Юля, взглянув на десяток почти пустых тарелок, и огляделась. Номер оказался так себе. Пол тридцатиметровой комнаты устилал вылинявший от времени ковёр серого цвета с почти неопознаваемым геометрическим орнаментом. Стены до половины были обиты деревянными панелями, а выше - светлой и ветхой на вид тканью, явно претендующей на роль шёлка, но таковым не являющимся. Скорее всего, местный эквивалент альпака. По углам и вокруг оконной рамы яркие пятна свежих заплат. Широкая низкая кровать, покрытая бордово-красным пледом с жёлтыми цветами, выглядела сумасбродной кочкой посреди унылого болота. Массивный трёхстворчатый шкаф между окон, пыльное зеркало у кровати и простой стол с двумя стульями, на одном из которых возвышалась рослая фигура мага, довершали нехитрое убранство гостиничных апартаментов.

Сопровождавшие Эрика и Юлю рабы собрали со стола пустую посуду и удалились, а Тельвар наполнил вином высокий бокал из толстого стекла, откинулся на спинку стула и стал разглядывать пленников с таким пристрастием, словно никогда прежде не видел. Локоть мальчишки касался Юлиной руки, и девушка чувствовала, как он дрожит. "Всё правильно. Карром не простой рабовладелец, он маг, от которого можно ждать чего угодно", - напомнила себе девушка. Она тоже должна была бояться, но вместо этого ощущала лишь раздражение и голод. А, возможно, дело было ещё и в том, что за последние два дня она пережила столько плохого, что разум отказывался думать о худшем.

Тельвар поманил Юлю пальцем, и она подошла. Маг поставил недопитый бокал на стол, осторожно взял руку землянки, будто это была ядовитая змея, и вдруг с силой сжал запястье. Юлька вскрикнула и замерла: по телу вихрем пронеслась ледяная волна, голову сжали и отпустили тугие тиски. Повернув голову, она взглянула в зеркало: разноцветные волосы переливались, точно их осыпали блёстками, а кожа светилась неярким голубоватым светом даже сквозь плотную ткань туники.