Однажды он сидел, развалясь в тени под деревом, когда виски вдруг сдавила боль — впервые после долгого перерыва. Раскаленный стержень словно пронзил его мозг, потом тысячи игл впились в глаза, вдавливая их внутрь черепа. Боль была настолько сильной и неожиданной, что Блейд со стоном покатился по песку, стискивая голову руками.
Она прошла так же внезапно, как появилась. Разведчик облегченно вздохнул, сел и вытер выступивший на лбу пот. Ну и ну! На этот раз компьютер почти нащупал его! И братца тоже, надо полагать… Испытал ли двойник такой же приступ? Идя его мозги устроены иначе? Лейтон говорил, что не может вытащить русского обратно… Значит, между ними все-таки есть разница?
Робкое покашливание прервало мысли Блейда. Он поднял глаза и увидел Пелопса; тот с беспокойством уставился на него.
— Ты болен, сьон?
Блейд слабо покачал головой.
— Ничего страшного… Просто разболелась голова. Все уже прошло.
Маленький сармиец, выглядевший весьма импозантно в длинном, до пят, балахоне, опустился на корточки.
— Ты уверен, сьон? Я ведь лекарь, хоть не слишком опытный… Ты же видел, как я лечил рабов! И я буду счастлив, коль ты позволишь…
С трудом сдерживая смех, Блейд похлопал его по плечу.
— Спасибо, малыш! Я же сказал, что все уже в порядке. Один твой вид сразу привел меня в чувство.
— Ты опять смеешься надо мной, сьон. Я знаю, ты часто это делаешь, — Блейд пытался запротестовать, но Пелопс покачал головой и продолжал: — Если честно, то временами я и впрямь заслуживаю только насмешки… Поверь, я совсем не так глуп, как иногда кажется. Но сейчас я чувствую себя прекрасно, — маленький сармиец с блаженной улыбкой покосился на журчавший рядом ручей. — Я поправился, у меня хорошая одежда и снова есть меч. Я опять стал воином! Вот провожу тебя через горы, вернусь в Сарму и буду сражаться за мою тайрину против наследников Оттоса.
— Так ты хочешь вернуться в Сарму, Пелопс?
Утвердительный кивок. Пристальный, немного недоуменный взгляд.
— А как же еще, сьон? Я — сармиец, верно? И хочу вернуться домой, если останусь жив.
Разведчик в задумчивости склонил голову.
— Конечно, ты прав, Пелопс, но… — он замялся.
Маленький учитель смотрел на Блейда, ожидая продолжения, но его хозяин что-то чертил веточкой на песке. Наконец Пелопс не выдержал.
— Да, сьон? Ты собирался что-то мне сказать?
Блейд решился. Он сделает это, почему бы и нет? В конце концов, его инструкции не содержали запрета на передачу стиль невинной информации. Возможно, сармийцы извлекут пользу, а он… он получит удовольствие от маленькой шалости, вспоминая дома об этом мире. Если вернется домой…
Он поднял голову.
— Пелопс, хотел бы ты научиться летать?
Сармиец поскреб в затылке
— Может, и хотел бы, сьон, только люди — не птицы… Даже волшебники древности не умели такого. Правда, твоя мудрость так велика…
Разведчик ухмыльнулся.
— Я готов поделиться ею, малыш. И тогда… тогда ты станешь великим ученым! Человеком, которого никогда не забудут благодарные потомки. Люди будут помнить о тебе… может быть, даже воздвигнут памятник…
Глаза Пелопса недоверчиво округлились.
— Памятник? Мне? Словно могущественному Бек-Тору?
— Конечно, — с уверенностью заявил Блейд, — И памятник будет великолепным! Статуи обычно выглядят гораздо лучше людей, которых они изображают.
Пелопс энергично закивал:
— О, я очень хочу этого, сьон! Как ты думаешь, памятник сделают из камня? — Лицо его приняло озабоченное выражение. — Глина слишком недолговечна…
Блейд расхохотался.
— Из самого лучшего мрамора, малыш… А теперь посмотри сюда, на этот чертеж на песке, — и припомни, как теплый дым от костра поднимается вверх…
***
Объяснения заняли почти час. Пелопс молча кивал, не в силах вымолвить ни слова, пораженный простотой великой идеи полета на воздушном шаре.
Наконец Блейд закончил и отбросил прутик.
— Вот и все. Теперь ты великий мудрец, Пелопс! Так что соблюдай осторожность и береги себя, малыш, пока не вернешься в Сарму. Сейчас мы направляемся в страну моуков, и ты не должен доверять секрет никому — ни пергаменту, ни людям Эль Кала. Храни все в голове!
Пелопс кивнул.
— О да, сьон, ты прав! Я буду хранить эту тайну. И хранить свою голову! Ведь я — великий мудрец!
Блейд снисходительно кивнул, вглядываясь в облако пыли на горизонте. Неужели приближаются посланцы Эль Кала? Он быстро вскочил на ноги.
Действительно, то был долгожданный эскорт — десятка два всадников под командованием молодого сотника. Ему было ведено с почетом доставить принцессу и ее спутников в столичный город владыки моуков, великого и грозного Эль Кала, оберегая их в дороге от всяческих неудобств. Для Канды был приготовлен паланкин, остальным предстояло путешествовать на лошадях. Кроме этих знаков отеческого внимания, у сотника имелось письмо для Блейда. Очень короткое, всего три десятка слов на английском:
Читать дальше