Джеффри Лорд - Раб Сармы

Пожалуй, стоит кончать с любезностями, решил Блейд и рявкнул:

— К дьяволу болтовню! Мне надо в сортир! Или вы предпочитаете, чтобы я загадил ваш проклятый стол?

В крайнем случае он был готов совершить такой подвиг, хотя в туалет ему пока не хотелось. Он еще не собирался извлекать смертоносную капсулу, поскольку не придумал способа вырваться отсюда. Но игра началась, и он жаждал сделать первую разведывательную вылазку.

— Я не прикидываюсь ребенком, — по-прежнему резко продолжал Блейд, — но если вы накормили меня завтраком, то должно последовать и все остальное. Я не моту больше терпеть!

— Ох уж эти аристократы, — усмехнулся тощий, — даже не удостоенные рыцарского звания… Ладно, — с неожиданным миролюбием согласился он, — сейчас я пришлю людей, и вас проводят.

Он подошел к двери и слегка постучал. Створка чуть приоткрылась, тощий что-то тихо пробормотал — видимо, отдавая распоряжение, — и через минуту в комнате возникли трое. Пара крепких парней, уже знакомых Блейду — они приносили завтрак, и еще один, с короткоствольным «узи» под мышкой. Этот остался у порога, поигрывая автоматом, а утренние посетители направились к Блейду, развязали его и швырнули грубое одеяло — прикрыться. Они по-прежнему не произнесли ни слова; один молча кивнул пленнику на дверь.

Когда Блейд, растирая затекшие кисти, проковылял мимо автоматчика, тот подмигнул ему, ухмыльнулся м сказал:

— Не советую тебе дергаться, приятель. Эта мясорубка, — он похлопал по вороненому стволу, — сделает из тебя превосходный мясной фарш.

Разведчик ничего не ответил, приняв предупреждение к сведению. Он с полным уважением относился к «узи» — как и к русскому «Калашникову», — и дергаться не собирался.

Провожатые вывели его в короткий коридор, оттуда — в небольшой, вымощенный булыжником дворик. Они уже совершили первую ошибку, не завязав пленнику глаз; Блейд надеялся, что никто об этом не вспомнит. Он шагал, чувствуя нацеленный под лопатку ствол, и старался в мельчайших деталях запомнить все, что видели его глаза.

Несомненно, его держали в старой конюшне. В прохладном влажном воздухе витал застарелый запах лошадей; кое-где еще сохранились стойла и железные скобы коновязей. Низкое здание с трех сторон окружало двор; посредине находилась площадка для выездки. С четвертой стороны дворик отгораживала полуразрушенная кирпичная ограда с косо висящими железными воротами; за ними тянулась обсаженная вязами аллея, в конце которой Блейд успел заметить старый особняк, построенный в викторианском стиле. Дом казался необитаемым.

Он чуть замедлил шаги, и автоматный ствол тут же уперся ему в спину.

— Пошевеливайся, приятель. Проходи и не таращи глаза. Тут нет ничего интересного.

Клозет, грязный и загаженный, располагался в узкой и высокой кирпичной будке. Ни полотенца, ни зеркала, ни окна; хорошо еще, что унитаз был на месте. Над ним висел тощий рулончик бурой туалетной бумаги; рядом, на раковине умывальника, валялся тоненький обмылок. Провожатые остановились, наблюдая за пленником.

Блейд скинул с плеч одеяло, поежившись от холода, и присел на корточки. Он и в самом деле решил облегчиться, не обращая внимания на бдительных стражей и дуло автомата, нацеленное ему в пах. Лицам его профессии порой трудновато соблюдать общепринятые нормы поведения; сейчас, похоже, был как раз такой случай.

Троица следила за ним во все глаза. Блейд натужился, с удовольствием наблюдая, как занервничали охранники. Вдруг широкая улыбка озарила его лицо — пленник понял, как можно нейтрализовать действие «сыворотки правды». Воистину, добрая половина великих идей приходит к людям, когда они сидят на горшке! Блейд подумал, что этот вывод безусловно касается политиков, профсоюзных лидеров и экономистов — иначе Земля не напоминала бы этот грязный сортир.

Итак, он будет говорить правду и только правку! Он выдаст своим пленителям абсолютно истинные сведения! Немного подредактированные, конечно… После семи странствий в чуждых мирах он может поведать столько чудес, что у любого волосы встанут дыбом. И все это будет чистейшей правдой!

Блейд закончил, встал, ополоснул руки под тонкой струйкой ржавой воды, набросил одеяло и отправился в обратный путь. Когда он со своими конвоирами пересекал двор, в отдалении послышался бой церковных колоколов.

В узилище его поджидали два человека в масках, тощий с приятелем. Новый посетитель, в отличие от костлявого знакомца Блейда, был низеньким, пухлым и довольно небрежно одетым. Когда пленник вошел в комнату, он как раз натягивал на руки резиновые перчатки. Должно быть, врач, решил Блейд, скосив глаза на низкий столик, придвинутый к его лежбищу. Там громоздились ватные тампоны, резиновые жгуты, ампулы, иглы для шприцов и сами шприцы — в устрашающем количестве; рядом стояли подозрительного вида пузырьки.