Александр Бычков - Розовый Дождь

– …пить настоящее пиво! – добавил кто-то из его свиты и смачно рыгнул.

– Можно подумать, Гунтер, ты бы отличил "настоящее" пиво от "ненастоящего"! – скривил толстые губы рыжебородый. – Если бы Я тебе об этом не сказал!

– Ошибаетесь, Ваш Высочество! – невозмутимо воскликнул Гунтер – белобрысый гигант с длинными висячими усами –, наколов на длинный кинжал ещё один кусок соленой свинины. – Уж кто-кто, а я, Гунтер Астурийский, знаю толк в пиве. Вкусом, конечно, оно не сильно отличается от нынешнего – это все верно! –, но вот одно скажу точно – от нынешнего пива я бы ни за что не полез ни в драку, ни отлить на лысину жирного пекаря из окна моего дома, ни загнуть на сеновале девку буквой "ге"…

Договорить он не смог, потому что его слова прервал дикий хохот товарищей. От хохота не удержался и рыжебородый. Впрочем, рыжебородый раньше других прекратил смеяться, помрачнел, быстро встал из-за стола и стал ходить по темной комнате, меряя её пространство длинными широкими шагами.

– Да уж, да уж… Кто бы мог подумать, друзья, что наша жизнь изменится за двадцать лет настолько сильно… Удивительно, но я даже не могу поверить, что когда-то все было совсем-совсем по-другому… – эти слова рыжебородый бормотал себе под нос и в общем гомоне их почти никто не услышал.

– А по мне и сейчас не так уж плохо живется – неожиданно вставил светловолосый молодой человек, аккуратно вытирая жирные руки полотенцем, что сильно отличало его от всех остальных участников ночной трапезы, которые руки либо просто облизывали, либо вытирали о края плащей или штаны. – Город становится с каждым годом все красивее, на ночных улицах уже не проливается кровь и уже не валяются трупы нищих бедолаг в канаве, ну а пиво… – какая разница, вкус-то все равно тот же! – молодой человек допил свой бокал и аккуратно промочил носовым платком губы.

– Зачем ты тогда поехал с нами, братец, если тебе все равно? Ну и пил бы свое пиво у отца в Авалоне да дрых бы вместе с ним за Круглым Столом, слушая слащавые песенки о ласковом майском ветерке, о котором даже отец уже наверное не помнит – месяцы вообще ничем друг от друга неотличимы!

– Ну как же я оставлю тебя, брат, одного? – парировал светловолосый. – Мы ж с тобой не разлей вода! Да и потом… Мяса за Круглым Столом уж точно не хватает! – в темноте, при свете свечи, блеснули его влажные белые зубы. Он подцепил двузубой вилкой ещё один кусок и стал с удовольствием его жевать.

Рыжебородый, глядя на то, с каким аппетитом он пережевывает мясо, успокоился, и подозрительный огонек в его желтых волчьих глазах погас. Он докурил трубку и выбил пепел из неё прямо на пол.

К тому времени мужчины из его свиты уже постепенно заканчивали есть и пить, а в их пьяных глазах уже загорался лукавый огонек… Они явно чего-то ожидали, но не в их привычках было высказываться до команды "сверху" – рыжебородый желтоглазый здоровяк был их признанным вождем…

Но вождь не стал долго томить своих друзей. Он вызвал низкорослого тщедушного слугу – именно он открывал дверь и подавал пиво и мясо – и что-то коротко ему приказал, тот понимающе кивнул, хихикнул и скрылся во тьме. Раздался только скрип невидимой из комнаты деревянной лестницы… А уже через пару минут раздался веселый женский смех и по этой же лестнице спускалась целая вереница ярко накрашенных девиц с полными бюстами в вызывающе откровенных платьях, которые тут же бесцеремонно, как ночные бабочки на цветы, усаживались на колени мужчин, обвивая их шеи руками, одурманивая их сладким приторным запахом дешевых духов и покрывая поцелуями их потные лица. Мужчины жадно щупали своих гостий, не оставляя ни одного фрагмента тела без жарких объятий и поцелуев, послышались сладострастные смешки и чмоканья.

Одна из девиц легкого поведения – проституция была категорически запрещена согласно Священным Принципам ПП – ловко уселась на колени светловолосому и, также как и остальные, томно обняла его. Однако реакция светловолосого была иной, нежели остальных спутников. По его лицу пробежала гримаса отвращения и он сделал судорожное движение, как будто бы хотел сбросить незваную гостью со своих колен.

– Что? Не нравлюсь? – обижено надула губки огненно-рыжая девица с зелеными, сладострастными, как у кошки, глазами и повернулась в сторону рыжебородого. – Рик! Кого ты привел к нам?

– Кого-кого? Своего брата! Он просто немного стесняется, Лара, он в первый раз… Впрочем… Грим? Внизу все готово?