Елена Звездная: Академия Проклятий 2

— Один обед?- сдавшись, спросила я.

— Можем даже без десерта, — вернулся Риан к полушутливому тону.

— Ловлю на слове!

У лорда директора на губах промелькнула истинно демонова улыбка, но уже через мгновение он вновь стал моим милым Рианом и поинтересовался:

— С уроками закончила?

— О, да, — я вырвалась из нежных объятий, подошла к столу, подняв стул, уселась, и, взяв лист бумаги, добавила, — сейчас, только одно маленькое дельце хочу завершить. Точнее начать.

— Да? — магистр встал за моей спиной, склонился и прошептал, касаясь губами моей щеки:

— И что же это за дело?

— Весьма деликатное расследование, — сообщила я, — и назовем мы его… — я помахала пером, вглядываясь в потолок, и мысль пришла. — Мы назовем его: 'Дело о лорде Тьере и его недомолвках'.

Кое-кто недовольно засопел, но промолчал. Я же молчать не собиралась, решив действительно начать расследование:

— Пункт первый, — старательно выписываю на листке, — лорд директор умалчивает причину вызова меня в кабинет в тот достопамятный вечер и любые разговоры на данные темы пресекает.

Кое-кто хмыкнул, а я продолжаю:

— Пункт второй — лорд директор, видимо, прекрасно осведомлен о причинах приезда матери, полагаю, даже понимает мои опасения, однако ему присутствие родительницы почему-то выгодно!

Наверное, на сей раз я зашла не в ту степь, потому что Риан нежно прикасаясь губами к моей щеке, поинтересовался:

— Откуда такие… предположения?

— Откуда? — переспросила я. — Так ты сам сказал: 'В дальнейшем ты будешь ее видеть на нашей свадьбе, праздниках по поводу рождения наших детей и все'. А значит, ты превосходно осознаешь, что твоя мать прыгать от восторга при виде меня не будет, и уже готов к ограничению нашего общения!

Усмешка, затем несколько уважительное:

— Знаешь, теперь я понимаю, почему этот проходимец офицер Найтис вцепился в тебя мертвой хваткой — ты действительно превосходный следователь, Дэя.

Польстил, и это было крайне приятно. Но не до такой степени, чтобы сбить меня с толку, и потому продолжаем:

— Пункт третий — в наших отношениях лорд Тьер выглядит возницей, что направляет повозку, а я лошадью, которой завязали глаза и ведут невесть куда, не интересуясь ее мнением!

— Да-а-а? — язвительный вопрос и нежные руки скользнули по моим плечам, — тебе напомнить события недельной давности?

События… да уж. Неделю назад я, самовольно покинув пределы Академии Проклятий, встретилась с Юрао, по его требованию, кстати. Тот даже Жловиса подкупил, чтобы меня вытащить. И вот мы отправились в замок вампирского клана, где я узнала о своем 'героическом' прошлом, а в устах дроу оно было практически эпическом, получила свои почти семьдесят золотых и после я упросила напарника отправиться в ардамское отделение банка 'ЗлатоГор'. И вот там, узнав о том, что для меня сделал Риан Тьер, я… Я была вся на эмоциях! Я была просто в состоянии аффекта! Я… я рванула прочь из банка, поскользнулась на лестнице и вероятно упала бы, не окажись на моем пути лорд Шейдер Мерос. Глава Ночной Стражи подхватил падающую меня в свои объятия и почему-то этим не ограничился, решив вновь попытаться с поцелуем. Проделал он все это столь молниеносно, что я не успела осознать происходящее, как лорд Шейд был отброшен от меня магическим ударом такой силы, что впечатался в противоположную стену. Я же даже не пошатнулась, зато с трудом удержалась, когда вслед за трагическим полетом Шейда, взметнулось адово пламя и в алом вихре огненных всполохов явился суровый лорд директор, злой, кстати, и с руками скрещенными на груди… Будь я умнее, я бы смолчала! И вот сколько раз мне говорили — Молчание золото, Дэюшка, золото. Так нет же! Молчать я не могла, у меня было состояние аффекта, а еще я была вся на эмоциях и, глядя в мерцающие черные глаза, я честно призналась:

— Лорд Тьер… я вас люблю…

Взметнулось адово пламя!

Едва я поняла, что осталась на лестнице одна-одинешенька, не считая сползающего по стене бессознательного лорда Шейдера, как адово пламя взметнулось вновь. А когда всполохи огня угасли, я узрела перед собой лорда директора, с букетом черных роз, перевитых алой лентой, и с черной коробочкой, в виде на редкость романтичного сердца драконов. И оторопевшей мне для начала вручили букет цветов, столь огромный, что я едва его удержать могла, а затем, пользуясь как раз таки тем фактом, что все свое внимание я была вынуждена уделить попыткам удержать цветы, меня схватили за руку и повторно прозвучали невероятные слова: