Елена Звездная: Академия Проклятий 2

В следующее мгновение папки, свитки, договора и письма полетели на пол, сметенные одним движением и лорд Тьер стремительно поднялся, положил руки на стол, и чуть подавшись вперед, хрипло сообщил:

— Да, ты имеешь полное право взять свое слово обратно! Одно маленькое 'но', Дэя, а кто тебе позволит?!

И где мой трогательный, почти робкий, такой трепетный Риан?! Где? Вместо него предо мной сейчас лорд Тьер, тот самый который член ордена Бессмертных, Первый меч империи и магистр двух самых сильных учебных заведений империи — университета Темного Искусства и школы Искусства Смерти. И я испугалась, вполне оправданный страх, кстати, вот только молча дрожать уже, кажется, разучилась. И потому испуганным шепотом спросила:

— Никто не позволит, да?

С протяжным стоном Риан опустил голову, черные волосы скользнули по плечам, закрыли лицо… И мне глухо ответили:

— Тебе я не позволю, Дэя. Я… — пауза, затем едва слышное, — я… и древняя магия эльфов.

Я попыталась сесть. Промахнулась, грохнулась на пол, и почти сразу перепуганная до самой Бездны, попыталась встать. Не вышло. В итоге меня осторожно подняли, бережно усадили обратно. Пододвинули листы с докладом, вложили в правую ладонь перо, и вернулись обратно к письмам и отчетам, которые собрали и вновь водрузили на стол. И все это молча.

Я же вернулась к докладу, старательно скомкала заключение, уместив его в три строки, вместо положенной страницы, и поставив число и подпись, скрепила листы. И вот после этого:

— По поводу вас, лорд директор, мне все ясно — прибьете и не заметите, а что у нас там с древне-эльфийской магией?

Папка была закрыта, нервным движением брошена на стол, руки магистра вновь сложились на груди и мне начали… угрожать:

— Хорошо, любимая, — слово 'любимая' произнес сквозь зубы, — мы поступим иначе — для начала обнародуем нашу помолвку. Думаю, объявления по внутренней связи академии будет достаточно, но если пожелаешь, могу оповестить и весь Ардам.

Шантажа в наших отношениях еще не было… дожились. Дальше было хуже:

— Я вообще не вижу смысла скрывать наши отношения, в которых абсолютно нет ничего предосудительного, от общественности. Но этого пожелала ты, я принял твое желание к исполнению. И только я знаю, чего мне стоит сдержаться, когда на тебя повышают голос преподаватели, задевают на беговой адепты, и злобствует Верис. Да, я понимаю, это нормальный учебный процесс, но мне было бы гораздо спокойнее, если бы профессора Академии Проклятий были в курсе, что обучают не просто адептку, а мою невесту!

— А мне поблажки не нужны! — не выдержала я. — Меня вполне устраивает процесс обучения, и совсем не хочется, чтобы за спиной ходили досужие разговоры!

— И я тебя понял, и принял твое решение! — он тоже повысил голос. — Но я не вижу смысла отказывать моей матери в знакомстве с моей избранницей, лишь по причине того, что моя невеста… трусишка!

Ну все, это он зря.

— Я, — подскочила со стула, тот с грохотом упал, — не трусишка! Я…

— И еще какая, — хитрая улыбка скользнула по четко очерченным губам.

У меня слова закончились, у магистра — нет:

— Дэя, все твое общение с моей матерью будет ограничено одним единственным обедом, обещаю. В дальнейшем ты будешь ее видеть на нашей свадьбе, праздниках по поводу рождения наших детей и все. Жить в родовом замке я не планирую, собственно матушка там бывает не чаще трех раз в год, в связи с ее службой императору. Я абсолютно не вижу причин для паники, милая.

Может, действительно я зря переживаю? Подумаешь один обед… Нет, все равно страшно и очень. Обойдя стол, подошла к окну, вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

— Дэя, — сильные руки, нежно скользнули на талию, — иногда я тебя не понимаю.

— Я себя очень даже понимаю, — пробурчала я, — потому что это для тебя она мама, а для меня… жуткий свекровеобразный монстр.

Лорд директор рассмеялся, и спросил:

— Хорошо, милая, а теперь скажи мне, чего именно ты опасаешься? Съесть тебя жуткий свекровеобразный монстр не сможет, обидеть так же, там я буду, и остается та единственная причина, по которой ты ее опасаешься: Боишься не понравиться?

— Ну… да, — пришлось сознаться мне.

— А даже если и так, — меня обняли крепче, — какое значение имеет ее мнение для нас с тобой? Для меня никакого, свой выбор я сделал, ты так же, мнение третьих лиц несущественно, родная.

Вскинув голову, скептически посмотрела на магистра и подумала, что ему вообще ничье мнение не существенно, а вот мне… Мне очень даже.