Елена Малиновская - Игра на желания

— Идите к демонам, — не выдержав, посоветовала я, ни капли не прельщенная необходимостью работы под началом этого чудовища.

Себастьян, впрочем, не обиделся. Лишь негромко рассмеялся, позабавленный таким искренним пожеланием.

— У вас есть время до завтрашнего утра, — напомнил он мне после недолгого приступа веселья. — И мое предложение повторит уже король. Дам вам искренний совет — не расстраивайте его величество отказом. Но самое главное — не расстраивайте меня.

Я могла бы сказать, что в гробу видела его и короля. Но опять промолчала, почувствовав холодное дуновение опасности. Нет, Трикс, подобный враг точно не по твоим мелким зубкам.

— Отлично, — произнес Себастьян и встал. Замер, глядя на меня сверху вниз, затем подтолкнул в мою сторону письмо и кольцо. — Вы заслужили, Беатрикс. И еще одно. Седрик собирается сделать вам предложение. Теперь, когда вы лишены дворянства, а он всего в шаге от обретения фамилии, этот союз больше не выглядит для него безумием.

— И что? — буркнула я, даже не пытаясь скрыть неприязнь в голосе. — Вам не кажется, что это не ваше дело?

— Я ни в коем случае не говорю, что вы должны принять это предложение. — Себастьян пожал плечами. — В общем-то я был бы даже рад, если бы мои люди не отвлекались на улаживание семейных проблем. Речь не о том, Беатрикс. — Он помолчал немного и с явным усилием завершил: — Подумайте: вам двадцать пять, а вы до сих пор девственница. Это ведь действительно смешно. Седрик кажется мне более чем достойной кандидатурой, чтобы сделать ваш первый раз поистине незабываемым.

— Пойдите прочь! — гневно взвыла я, окончательно потеряв всякое терпение. — Да какое вы имеете право!..

Первыми в наглеца полетели карты, от которых он прикрылся рукой. Затем я отвернулась, выискивая что-либо потяжелее, схватила в руки первую попавшуюся книгу, намереваясь запустить ею в мерзавца, но, когда обернулась, — комната была уже пуста. Самое удивительное, что я не слышала ни звука закрывающейся двери, ни шума торопливого бегства. Себастьян исчез так же внезапно и таинственно, как и появился.

Стоит ли говорить, что после визита Себастьяна я не спала всю ночь. Дора как раз уехала навестить родственников в деревне, видимо торопясь поделиться с ними последними сплетнями об ужасах городской жизни, поэтому никто не мог помешать мне бесцельно слоняться по всему дому и негромко жалобно вздыхать, молчаливо оплакивая собственную невезучесть.

Письмо матери я перечитала раза три, не меньше. А затем со злостью скомкала его и отшвырнула в самый дальний угол кабинета. Потому как выходило, что матушка прекрасно знала о той афере, в которую ввязался отец. Знала — и одобряла ее, не видя ничего дурного в подобном способе заработка. Матушка просила прощения за то, что они с отцом втянули меня в эту историю, звала присоединиться к ней в Прерисии. Правда, при этом не предлагала ни одного способа, при помощи которого я смогла бы беспрепятственно миновать границу. А в конце сделала приписку, что оставляет мне бабушкино кольцо на долгую память о моих беспечных родителях и просит не держать на них зла.

Когда за окном окончательно воцарился влажный непроглядный мрак, я с ногами залезла в любимое кресло. Потушила все свечи и магический шар, в полной темноте слушая, как по крыше и окнам барабанит упругий дождь.

Рассвет я встретила на ногах. Приготовила самое скромное свое платье — шерстяное, темно-серое, как у послушниц какого-нибудь монастыря. Сбегала в салон сьерры Элоизы и сняла с себя остатки иллюзорной магии. Все равно заклинание уже давно требовало обновления, а деньги на это у меня вряд ли в ближайшее время найдутся. Теперь из зеркала на меня строго смотрела невысокая девушка с пепельно-русыми волосами и серыми глазами. Ни намека на прежнюю обжигающе красивую гадалку. Только одно украшение я себе позволила — тонкую серебряную цепочку, на которую повесила фамильный перстень. Да и то спрятала кольцо за ворот наглухо застегнутого платья.

Я убрала волосы в тугой пучок, скрепленный множеством шпилек. Нацепила шляпку с густой вуалью, за которой так легко было скрыть мои покрасневшие от недостатка сна глаза. И села в гостиной дожидаться обещанной кареты.

Ровно в десять утра, когда часы наверху начали отбивать положенные удары, в дверь постучались. Я открыла и вздрогнула от неожиданности, почувствовав, как тщательно сберегаемое спокойствие собирается изменить мне. На пороге стоял знакомый извозчик — тот самый, который завез меня в лес к Аннет.