Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст

— Логирд, — сказал я, — даже если бы ты не дрался и не погиб за меня, я бы все равно старался бы помочь. Я твой сюзерен, Пусть ты теперь только призрак. Но… как?

— Я потому и явился, — прошелестел он, — что отыскал, как это сделать…

Я встрепенулся:

— Говори!

Он помолчал, раскачиваясь на ветру, тоже признак опять наступающей слабости, когда он в полной силе, то словно и не привидение, держится, как массивная скала.

— Никакой некромантии, — донесся его слабый голос.

Я с облегчением перевел дыхание.

— А что, жертва?.. Прости, но я не…

Он сказал совсем тихо:

— Нет–нет, я же знаю ваши принципы.

— А что?

— Черная корона, — выговорил он наконец, я видел, как тяжело ему даются эти слова, но все–таки сказал, после чего застыл, только покачивался, словно рисунок святящимися красками на невидимой простыне. — Черная корона, сэр Ричард.

Меня передернуло, словно голого бросили в прорубь.

— Это? Да ни за что!

— Я так и думал, — прошелестел он.

— Логирд, — сказал я, сердясь на него и себя, — и тебя не спасу, и сам попаду в ад. Это… слишком!

Он проговорил слабо:

— Вам не обязательно ее надевать. Я и сам бы не советовал… Но если просто возьмете в обе руки, именно в обе, к вам потечет ее жуткая мощь властелина того мира.

Я содрогнулся:

— Нет! Я не утерплю и обязательно надену. Когда брал в руки, те сами по себе поднимаются!.. Я удерживался с таким трудом, что даже и не знаю… Словно Оссу на Пелион громоздил! Я засунул эту корону так далеко, что даже и не знаю… Там, в Сен–Мари. Выбросил бы, но боюсь, кто–то найдет и воспользуется.

— Вы поступаете верно, — проговорил он блекло. — Так и надо.

— Но ты… умрешь?

— Да. У меня почти не осталось времени.

Я сказал со злостью:

— Она у меня в Геннегау! В моем дворце в личных покоях. Даже на Зайчике не успел бы туда и обратно…

Он сказал с сомнением в голосе:

— Достаточно бы только туда… Раньше я там оказался бы прежде вас, сэр Ричард. Но, боюсь, у меня уже не хватит сил на такое дальнее путешествие. Пусть оно и длится мгновение, но стоит дорого…

— Так что же, — сказал я с горечью и злостью, — что могу сделать?.. Логирд, ты свинья. Ты явился, чтобы я чувствовал себя виноватым!

— Черная корона, — повторил он. — Вы можете стать ее хозяином. Пользоваться не обязательно, но хозяином можно… быть.

— Она в Геннегау! За Большим Хребтом!

Он прошелестел совсем слабо:

— Я знаю, вы открыли для себя магию переноса вещей. Это великое умение, сэр Ричард! Редкие маги им владеют. Даже Великие.

Я покачал головой:

— Все, что я умею, это перетащить меч, если он в соседней комнате. Но не дальше. А еще чашу из дома в полусотне ярдов! А корона, повторяю, за сотни и сотни миль!..

— Я мог бы помочь, — проговорил он с некоторым сомнением в голосе.

Я насторожился:

— Как?

— Если позволите, — сказал он просительно, — я войду в вас. И… когда сосредоточитесь и потребуете ту корону к себе, я… смогу усилить. Нет, не усилить, а направить вашу хаотическую мощь точно в цель. Вы не знаете, но любую личную вещь можно перенести вот так даже за десяток королевств!.. Правда, нужно быть очень сильным магом, и это касается только личных вещей… но это возможно.

Все это время, пока он говорил, я набирал в грудь воздуха, чтобы заорать и сказать, что ни за что, я все–таки, несмотря на всю свою браваду и демонстративное наплевательство на все святыни, на самом деле все–таки чту Светлую Сторону, я всегда дерусь только за Святость…

…но он умолк, совсем прозрачный, едва угадывающийся в воздухе, и я сказал совсем не то, что хотел:

— Понимаешь, Логирд, я такая свинья… такая… что очень не хотел бы, чтобы кто–то видел мое грязное нутро! Я только прикидываюсь чистеньким, а на самом деле я такое говно…

Он сказал совсем тихо:

— Я никому не скажу. И потому, что я ваш вассал, и потому… что меня видите только вы, и общаться могу только с вами.

Я буркнул нервно:

— Это успокаивает, но не сильно. Ты все равно увидишь, что я полон говна. Но, с другой стороны… Логирд, ты меня прижал к стене большой такой рогатиной. Если околеешь, всю жизнь придется винить себя, что мог спасти вассала, принесшего мне клятву верности, но не сделал этого! Давай, что от меня нужно?

— Не противьтесь, — прошептал он. — Как бы и что бы ни ощутили…

Он потянулся ко мне медленно, хотя мог бы сделать это моментально, даже сейчас дает мне шанс отшатнуться и отказаться. Я сцепил зубы и напрягся, тело начал охватывать могильный холод, сердце застыло, древний черный ужас медленно охватывает с ног до головы, губы одеревенели, а потом и вовсе замерзли.