Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

— А если не найду?

— Даже не думай, — лицо Донато снова стало злым. — Ты должна ее найти.

Мне повезло. Хотя, с учетом всех событий, теперь я не уверена, что это можно назвать везением. Так или иначе — флэшка обнаружилась. Она действительно, как я и предполагала, валялась в машине таксиста на коврике около заднего сиденья. Любвеобильный парень довез меня до аэропорта, постоянно норовя положить руку на мое колено. Если бы он знал, на что оно способно! Я вежливо отбивалась, не давая руке таксиста распоясываться, и думала совсем о другом.

Сердце то затихало, то начинало колотиться о ребра. Господи, пару часов назад я совершила убийство! Убила хорошо знакомого и даже, в каком-то смысле, близкого мне человека. Судьба сделала неожиданный и ужасный по своим последствиям поворот. И самое неприятное — я толком не представляла, что ждет меня за этим поворотом.

Я прошла регистрацию на рейс в Санкт-Петербург и села на скамейку в зале вылета. Я молила про себя Бога, чтобы Донато справился со своей кошмарной "зачисткой" и успел на рейс. Но тут Бог отвернулся от меня и, наверное, за дело. Донато не успел. Правда, он позвонил, когда уже объявили посадку и сказал, что все в порядке.

Так и сказал: "Все в порядке. Лети и ни о чем не переживай. А я прилечу через несколько дней". И спросил:

— Флэшку нашла?

— Нашла, — ответила я. Далась им всем эта чертова флэшка!

— Храни, как зеницу ока, — строгим голосом предупредил Донато. — Это очень важно.

А потом добавил:

— И, вот еще что. Без особой необходимости мне не звони.

— Это почему?

— Да так, на всякий случай. В общем, так надо. А если уж позвонишь, то лишнего не болтай. Мало ли что…

"Прямо, как в шпионском триллере", — подумала я. И непроизвольно с подозрением огляделась по сторонам. Как мало надо человеку, чтобы впасть в паранойю.

В аэропорту Санкт-Петербурга меня встретил Миша Рогачев, внук Юрия Константиновича, о котором я уже упоминала. Он отвез меня в гостиницу.

Было поздно, да и я чертовски устала. Как бобик. Но когда Миша предложил поужинать в ресторане на террасе, я внезапно согласилась. Даже не знаю почему. Может быть из-за того, что хотелось поскорей забыть о кошмаре в Мадриде, вытеснив воспоминания новыми впечатлениями от петербургской белой ночи?

Мне и правда удалось немного успокоиться за приятной и легкомысленной беседой с Мишей, который с первой минуты знакомства произвел на меня впечатление умного и веселого парня. И очень симпатичного. Когда я увидела в аэропорту высокого светловолосого мужчину с цветами в руках, подумала — типичный славянин. Ждет, наверное, свою славянскую жену или девушку. Как приятно улыбается… Когда поняла, что "славянин" улыбается мне, растерялась. Какое-то странное чувство возникло, будто… Впрочем, какое это имеет значение? Я иногда думаю совсем не о том, о чем надо… Если бы Миша еще поменьше подшучивал над моим русским языком и не придирался к пустяковым ошибкам. Меня это задевало. Слегка, но задевало. Я же, все-таки, филолог…

Мы даже немного погуляли по городу, и я почти совсем успокоилась. На Невском проспекте недавние страсти казались далекими и нереальными.

Но наступило утро и реальность напомнила о себе громким и требовательным стуком в дверь гостиничного номера.

К тому времени я уже встала, успела принять в душ и намеревалась спуститься вниз, чтобы перекусить. А перед этим я решила позвонить Донато. Несмотря на то, что он просил не звонить без крайней необходимости. Но ведь должна же я рассказать ему о том, как устроилась в чужой стране? Да и труп Мартинеса упорно стоял перед глазами. Хотя про труп спрашивать по телефону все равно нельзя — это я понимала… Набрала номер, но мой друг не отзывался. Я стояла у окна, смотрела на улицу и слушала долгие гудки: пип-пип-пип…

Было воскресение. Вчера мы договорились с Мишей, что сегодня он отвезет меня за город к Юрию Константиновичу и его супруге, Мишиной бабушке. Если бы мы прилетели с Донато то, наверное, отложили бы встречу с друзьями моей семьи на самый конец. Но Донато оставался в Испании, и я подумала: наверное, в одиночестве мне будет скучно и даже тоскливо. Я вообще человек не очень общительный и отчасти даже робкий. На улице знакомств не завожу. Вот Тереза тут сразу бы со всеми перезнакомилась… А тут еще эта история с рукописями и уже двумя смертями. Она не шла, да и не могла уйти из моей головы, несмотря на все красоты замечательного города на Неве. Питера — как научил меня говорить Миша, чтобы я не спотыкалась на сложных сочетаниях согласных.