Александр Прозоров - Золото мертвых

– С почином, Андрей Васильевич, – поздравил Федор Друцкий. – Токмо где ты бояр моих потерял? Ужель из-за косого повздорили?

Князь Сакульский непонимающе вскинул брови, потом развернул гнедого, поскакал к месту удачной охоты. Навстречу уже выезжали боярские дети… Двое выезжали, один, хромая, шел следом.

– Что там, служивые?! – бодро поинтересовался княжич.

– Мерина прирезать пришлось, – сообщил один из всадников. – Ноги передние переломал среди корней. Через голову упал, да еще на боярина Семеновского. Хорошо, не сломал ничего.

– Вот проклятье! – вздохнул Зверев. – И конь вроде красивый был. Туркестанец?

– Все одно засекался[9 – Засекался – ранил во время скачки самого себя копытами. Обычно – задевая одной ногой другую.] мерин, – махнул рукой Друцкий. – Оттого и оскопили туркестанца.

Андрей понял, что скакун был из княжеской конюшни. Похоже, косой смог вывести из строя одного из хозяйских телохранителей.

– Берегись!

Слева от них, высоко выбрасывая из-под копыт комья грязи, неслась конная лава. Всего семь всадников – но затоптать с ходу враз способны. Возглавлял «атаку» среднего размера беляк, решивший, что уйти от преследователей в поле будет проще, нежели в кустах. К счастью, увидев впереди новых врагов, он изменил свое мнение и повернул к ивам. Княжеские телохранители, не утерпев, понеслись следом. Андрей, поколебавшись всего секунду, тоже пустил гнедого во весь опор.

Косой – видимо, у них тут был практикум по избавлению от охотников – по знакомой дорожке лепетнул к старому кусту. Пока прочие бояре помчались вокруг, Андрей отпустил поводья, дал шпоры, знакомо взметнулся сквозь крону, тут же скакнул еще раз через поваленное дерево, прицелился взглядом в близкий комок – и тут услышал позади треск и громкие вопли.

На этот раз он оглянулся: обходившие куст с двух сторон бояре сошлись на тесном пространстве лоб в лоб. Одна из лошадей теперь билась на земле, пара охотников вылетели из седел. Когда же Зверев снова глянул вперед – заяц уже исчез, словно в воздухе растворился.

– Вы там на длинноухих охотитесь или с горными троллями деретесь? – охнул Друцкий, услышав о новых пострадавших. – Это всегда так, князь Андрей, али мы не так что-то делаем? Вы с отцом сколько холопов за сезон теряете?

– Это у вас, видать, зайцы особо матерые, Федор Юрьевич, – развел руками Зверев. – Опять же дома я обычно один в поле езжу.

– Смотрите, заяц!

Возле пострадавших остались только барон, Андрей Друцкий и двое телохранителей – прочая толпа, забыв обо всем на свете, сорвалась в новую погоню.

– Нет, – решительно покачал головой сын хозяина именья, – есть в увлечении твоем некая лихость, княже, спорить не стану. Но соколиная охота изящнее будет. Птица дичь и выследит, и свалит, а тебе токмо подобрать ее останется да зрелищем бойцовым насладиться. Боярин Савелий, сделай милость, скачи в усадьбу, вели лекаря нашего прислать, трое саней и сокольничьего моего с Чулагой. Чулага, помню, зайцев для меня брал. И пусть Расстегу и Крошу захватит, Чулага с ними работал.

– Сделаю, княже, – поклонился один из телохранителей и поскакал вверх по склону.

– Заезжие купцы рассказывали, – сообщил барон, – что ловчие птицы герцога Анжуйского брали даже волков, причем самых матерых.

– Видать, мелковаты матерые волки у вас во Франции, – хмыкнул Зверев.

– Это не у нас, князь Андрей, – спокойно парировал чужеземец. – В датских землях на волков не всякий охотник в одиночку рискнет выйти. Пусть даже на то и соизволение господина имеется.

– Есть, есть почин! – выбрались из кустарника разгоряченные погоней охотники. Один из них нес на вытянутой руке мелко вздрагивающую тушку зверька. – Под ели на опушке уйти хотел, да прыти не хватило!

– Потери есть? – деловито поинтересовался Друцкий.

– Да чего там, легко взяли. Только погоняй!

Боярские дети наперебой хвастались своей добычей, и Зверев, пользуясь моментом, отъехал в сторону, двинулся по границе поля и кустарника. Ведь не может же быть, чтобы в таком ивняке всего двое косых водилось! Где-то здесь должны быть еще!

Поиски увенчались успехом уже минут через десять: приближение всадника спугнуло затаившегося у небольшой елочки русака. Заяц, петляя, кинулся наутек – это его и сгубило. Андрей пустил гнедого прямо, легко пробиваясь через кустарник, что едва доходил коню по грудь, через сто саженей догнал бедолагу и оглушил с седла тяжелым грузиком. Правда, подхватить добычу Зверев сразу не успел и пришлось возвращаться. К его удивлению, возле тушки охотника поджидал барон Тюрго.