Савелий Свиридов - В погоне за истиной

И склонился в насмешливом полупоклоне.

Эрик сжал рукоять подсвечника. Пламя свечей ярко вспыхнуло, и тени, надвигавшиеся со всех сторон, сочли за благо отступить.

— Я не тот, за кого меня принимаешь. И не бывать тому, о чём мечтаешь. Штарндаль никогда не сдастся чернокнижникам — вот в чём можешь быть уверен!

— Да неужели? Тогда вглядись в собственные изображения, и увидишь, кто прав.

Не желая заработать удар в спину, он сделал шаг в сторону и, встав вполоборота, быстрым взором окинул портреты. И — о, ужас! — как будто некий безумный художник решил на примере одного-единственного индивидуума запечатлеть всю гамму человеческих пороков. Горящие алчностью глаза стяжателя, надменно поджатые губы гордеца, холодный равнодушный взор асассина, приторная улыбка льстеца, похотливо высунутый язык сластолюбца — целая галерея безобразных карикатур, даже отдалённого сходства с которыми Эрик никогда не наблюдал, глядя в зеркало.

Или не желал замечать?

Всегда нелегко глядеть на себя со стороны. Особенно тем, кто не привык в себе сомневаться.

Но сейчас он с отчётливостью осознал лишь, что не желает иметь ничего общего с отвратными харями, которые скалились, подмигивали и презрительно щурились со стен.

Минутная нерешительность чуть не оказалась роковой — пламя свечей почти погасло, и сумеречная паутина теней обступила со всех сторон. И под их покровом фигура врага принялась трансформироваться, преобразившись в гигантского, два с половиной человеческого роста, Чёрного Рыцаря.

— Приказывай, господин! — загрохотал великан, делая шаг навстречу.

Послать бы его куда подальше, чтоб с глаз долой. Но вдруг возникнет искушение призвать вновь? Да и зачем отказываться от слуги, за которым как за каменной стеной, одним своим видом способным обратить в бегство даже признанных храбрецов…

Но нет, нельзя поддаваться соблазну, именно им и завлекаются слабые души, одёрнул кто-то внутри. И в сознании тут же вспыхнули недавние слова Лайты — ты сильный, но пока не осознал этого.

И тогда, на миг преисполнившись решимости, Эрик изо всех сил метнул в Рыцаря подсвечник.

Как в пороховую бочку — мгновенно вспыхнув, исполин с оглушительным грохотом взорвался. Стена пламени взметнулась на месте, где он только что находился, отрезав спасительный путь к лестнице. Осколки доспехов, разлетевшись по всему коридору, подожги ковёр и портреты; обугливаясь, холсты недовольно шипели и стонали, словно жалуясь на судьбу. Огонь подступал всё ближе, Эрик задыхался в едком дыму, едва успевая уворачиваться от падавших с потолка увесистых кусков штукатурки. Неужели землетрясение, мелькнула мысль, его надо немедленно остановить, пока не рухнул весь замок. Поздно — громадная плита, оказавшаяся почему-то холодной как лёд, взорвала сознание, на мгновение погрузив его в небытие.

Открыв глаза, Эрик увидел тревожное лицо склонившегося над ним приятеля, поспешно отдёрнувшего руку.

— Это я лоб пощупал, — тут же объяснился Гека. — У тебя температура, весь горишь!

— Дурной сон приснился. Ничего страшного.

— Ну да! От сновидений такого жара не бывает. Ты явно заболел! Наверное, продуло вчера на Голди-реке, когда мы там подшофе гуляли. По пьяной лавочке простуда не чувствуется, алкоголь сосуды расширяет, давая ощущение тепла, зато потом последствия вылезают. Нет, не спорь со мной, ты так метался, что меня разбудил. Да ещё нёс какую-то околесицу, не открывая глаз. Я вначале не въехал, что с тобой такое, но быстро сообразил — горячечный бред! Дотронулся — и точно. Погоди минутку, я аптечку принесу!

Не слушая вялых возражений, Гека тут же умчался за ней, но вскоре вернулся.

— На месте, где раньше лежала, сейчас нет. Мать, видимо, куда-то засунула, не смог найти. Жаль, на работу уже ушла, а звонить — враз перепугается, примчится ещё. Ну ничего, щас сгоняю до аптеки. Ты, главное, организму встряску не давай, резких движений не делай. Я быстро!

Отговаривать Эрик не стал — всё равно бесполезно. Голова чумная — это точно, но в остальном никакой болезни не чувствуется, лишь сильная усталость. Отдохнуть немного, и всё пройдёт. Причём без активной жизнедеятельности, тут Гека мог бы быть совершенно спокоен — подремать, книжку ненапряжную почитать, в крайнем случае посмотреть что-нибудь развлекательное.

Приятель меж тем проворно собрался и убежал. Оставшись в одиночестве, Эрик первым делом попытался привести в порядок мыслительный аппарат. Жаль, не прихватил с собой таблетки от головной боли, подумав — к чему тащить с Санта-Ралаэнны, в Голдтауне такого добра пруд пруди. Ладно, может, Гека догадается купить. А пока его нет, спокойно обдумать странности последних дней. Почему вдруг вчера за столом вместо одного заклятия произнёс другое, которого не знал вовсе? Перепутать слова — такое случалось не раз; как правило, без каких-либо последствий, просто не срабатывало, и всё. Но тут — совсем иное дело, вероятность случайного синтеза действующей формулы крайне ничтожна. Даже целенаправленный поиск, ведущийся магами профессионалами, редко приносит удачу сразу, иногда сотни комбинаций приходится перепробовать, пока не получится нечто стоящее. Ощущение, будто не сочинил, а вспомнил…но где и когда видел её раньше? Лишь в варианте, применённом против Дэнила, но это не в счёт. Жаль, не догадался поинтересоваться у Лайты, из какой оперы это колдовство — слишком крепко, видать, въелся Сагранов запрет. После вчерашнего появилась решимость его нарушить, но где теперь его любовь? Придётся самому распутывать клубок загадок — пусть и нет формулы в справочнике Гильдии, но где-то мистеру Логендрю всё же удалось её откопать? В том, что забытый в тринадцатой комнате учебник по магии Стихий принадлежит именно ему, сомневаться уже не приходилось.