Танит Ли - Владыка Иллюзий

Небо тускнело, становясь бледно-синим, как пепел цветов. Зажглись звезды. Из пустыни появился человек, высокий и худой. Он тихо, словно пантера, пробирался мимо шатров и костров.

В сумеречной темноте какая-то девушка, стоя на коленях, кормила трех или четырех черных овец. Она подняла голову и посмотрела вслед мужчине. Когда из шатра вышла ее рыжеволосая сестра, девушка кивнула в сторону удалявшегося человека.

— Смотри, Зарет, он опять здесь.

— И правда, его ни с кем не спутаешь, даже со спины, — отозвалась сестра, и ее глаза засветились, словно огоньки. — Он идет, как король.

— Но с ним нет ни слуг, ни охраны.

— Может, такому, как он, они не нужны.

— Но кто хоть раз видел, чтобы он появлялся среди нас днем?

Рыжеволосая девушка подумала: «Я бы не отказалась встретиться с ним и ночью». Ей предстояло выйти замуж за своего двоюродного брата, которого она никогда не видела. Она закрыла глаза, представляя незнакомца своим женихом.

Но к тому времени незнакомец в чернильном плаще уже скрылся с их глаз. Хотя другие все еще видели его, смотрели ему вслед и сонно шептали:

— Кто это?

— Кто-нибудь видел его при свете дня?

— Я видел его при лунном свете.

— Может, это призрак или дух?

— Возможно, если они бывают такими же красивыми, как он.

Другие отзывались о нем менее восторженно.

— Вон идет черный человек. В таком путешествии, как наше, не должно быть недовольных, а он, я думаю, решил перессорить нас.

— Сколько лет я ходил в Белшевед — никаких проблем не было, ни у кого ничего не украли ни разу. А теперь… Третьего дня ночью черная коза моего кузена исчезла из загона. Нашли только кости…

— Он осторожен, как убийца.

— Он бродит, как тень.

Лишенные изящества говорили:

— Он слишком изящен, чтобы быть честным.

Те, кто не выдался ростом, утверждали:

— Он слишком высок, чтобы ему можно было доверять.

А наделенные интуицией вздрагивали, хотя и не знали почему.

Когда незнакомец проходил по лагерю, происходили необъяснимые вещи. Домашняя птичка проклевала прутья своей клетки. Три ночи подряд она принималась старательно долбить их клювом, когда мимо проходил незнакомец, и наконец вылетела из клетки. Через отверстие в шатре птичка ринулась за человеком в темном плаще и стала порхать вокруг него. Не замедляя шага, он протянул руку и взял птицу.

У незнакомца была особенная рука, выразительная и сильная, с очень длинными пальцами. А ногти — как у могущественного властителя, который проводит свою жизнь в праздности, тоже довольно длинные, но не заостренные, а ровно обрезанные, и каждый помечен серебряным крестом.

Птичка затрепетала в этой прохладной и нежной руке и пристально посмотрела в лицо повлекшего ее за собой человека — лицо, едва различимое за складками плаща. Через мгновение крошечная птичка уже парила в темнеющем небе. Казалось, что она почувствовала себя орлом или какой-то огромной мифической ночной птицей. Она бросилась к небесному своду со страстным воодушевлением, пожалуй, слишком сильным для ее слабых крыльев.

Нечто похожее произошло с черной козой. Она рогами продолбила дыру в стенке своего загона и последовала за незнакомцем в пустыню, где к ним подкрался лев. Увидев человека в Плаще, лев распростерся на песке и стал кататься на спине, урча и мурлыкая, как огромная кошка. Но когда человек ушел, лев вспомнил о козе и немедленно повернулся к ней, чтобы убить и съесть. Человек обернулся и бросил через плечо один-единственный взгляд. Его глаза, появившись на мгновение из подобного ночи плаща, блеснули, как две черные звезды, с жестокой жалостью, ироничным сочувствием и безжалостным сожалением.

На песке перед шатром стоял бурдюк с вином. Когда тень незнакомца упала на него, из бурдюка вылетела пробка. Он опрокинулся, и вино пролилось, напоив песок.

Тощая собака завыла без видимой причины и забилась в подушки на хозяйской постели.

Механическая кукла, которая в течение нескольких лет не двигалась, внезапно принялась ходить вперед и назад.

Роза в цветочном горшке ни с того ни с сего сбросила все свои лепестки.

На сухой ветке в охапке, приготовленной для сожжения, вдруг набухла почка.

У большого костра в центре лагеря расположились философы, мудрецы и старцы. Рядом под лампадами с благовонными курениями разместились сказители. Многие участники праздничного паломничества в Белшевед собрались вокруг, чтобы послушать их. Как и подобало случаю, в сказаниях традиционно восхвалялись боги и их благие деяния.