Конрад Левандовский - След оборотня

– Пришли! – сообщила Ириан.

– Можешь стоять? – спросил Каад.

– Да, – ответил Мино, и змей поднял его и осторожно поставил на ноги.

Шахта здесь расширилась, переходя в камеру, которую наполовину заполняла огромная, похожая на лед глыба, светившаяся подобно раскаленному добела железу. Жар этот, однако, не обжигая и вообще не был горячим. Глыба вырастала из пола и стены, так что то что они видели, могло быть лишь небольшой ее частью, словно вершина айсберга.

– Огненный Камень… – послышалась мысль Красноглазой.

Тагеро стоял, вжавшись в угол между камнем и стеной камеры. Упыриха направилась к нему.

– Давай договоримся по-хорошему, – предложил чародей.

– Незачем с ним разговаривать, – заявил Ксин.

– Помнишь, тогда, во дворце, – обратился Тагеро к Ириан. – Ты хотела пойти по моим следам. Я сказал тебе тогда, что стоит лишь захотеть. Ты хотела…

– Он проверял, удастся ли ему привлечь тебя на свою сторону, – перебил его Ксин. – Я помешал ему, передав тебе свои мысли.

– Просьбу о помощи? – переспросила Красноглазая.

– Да…

Тут Ксин и Тагеро начали говорить одновременно, из-за чего стоящее перед ними существо издавало лишь нечленораздельное бормотание. Наконец верх одержал Тагеро:

– Посмотри, сколь многого я сумел достичь, имея в распоряжении свою магию и знания Ксина о природе демонов. Если бы мне помогла еще и ты, весь мир лежал бы у наших ног.

– Как я могу помочь тебе, отец? – спросила Ириан.

– Убей его.

– Ты не можешь убить только меня. Мы погибнем оба, ибо он живет благодаря мне.

Красноглазая беспомощно посмотрела на своих спутников.

– Он говорит правду, – подтвердил Каад. – Я все время слушаю его мысли.

– В борьбе с королевой-матерью погиб котолак, но в Ксине оставалось еще кое-что, и это нечто выжило только благодаря мне.

– Вопреки твоей воле, – ответил Ксин. – Убей его, Ири, я ничего не почувствую. Убей его как злобную тварь.

– Отец, Я не смогу, – прошептала она.

– Давай договоримся, – повторил Тагеро. – Если сейчас мы прикончим Редрена, ты без труда станешь властительницей Суминора…

– А потом произойдут события, которые все изменят, – отозвался Каад. – Зло никогда не может достичь цели, оно лишь бесконечная цепь причин и следствий. Одна из черт добра – способность перерезать эту цепь, и иногда это требует поступать вопреки логике и рассудку.

– В этой войне я выиграл все сражения, – сказал Тагеро.

– Но войны тебе не выиграть, – заявил змей, – так гибнет твоя логика.

– Я не случайно убедил его прийти сюда, – сказал Ксин. – Моя жизнь совершила круг… Думаю, такова была ее цель. Я прошел этот мир, чтобы познать очищение. Постепенно действительность грубо сдирала с меня все то, что меня с ней связывало. Даже ты, Тагеро, был частью этого процесса…

– Он снова бредит, – заявил чародей. – Иногда с ним такое бывает…

– Ты слишком привязался к действительности, – ответил Каад, – это типично для тех, кто считает себя умнее философов, А это лишь текущая река событий.

– Пора кончать! – прошептал Мино.

Ириан приобрела облик упырихи.

– Скажите Ханти, что я ее любил, – проговорил Ксин.

– Не-е-ет!!! – В руке Тагеро сверкнул серебряный стилет.

Когти Красноглазой мгновенно сжались на запястье чародея. В движениях упырихи чувствовались уверенность и спокойствие. Рванув на себя руку с нацеленным оружием, она вывернула ее и сломала, словно сухую палку. Тагеро пронзительно взвыл, и лезвие звякнуло об пол. Вторая лапа ухватила мага за горло, придушив вырывавшийся изо рта вопль. Ириан отпустила размозженную руку и раздвинутыми когтями закрыла выпученные в непередаваемом ужасе глаза несостоявшегося властелина мира. Сжав голову, она резко дернула ее назад. Хрустнули шейные позвонки, и с резким треском разорвались соединявшие их связки. Шея была сломана, но Красноглазой этого показалось мало: она свернула шею Тагеро и дёрнула еще сильнее. Кожа и мышцы лопнули с чавкающим хрустом. Из разорванных артерий ударили струи крови. Быстрым движением челюстей упыриха перегрызла несколько оставшихся жил, и голова чародея покатилась по стеклянистому полу. Оттолкнув содрогающееся тело, она вновь приобрела человеческий облик и утерла тыльной стороной ладони кровь с лица.

– Как тварь! – напомнил Мино.

– Знаю… – Красноглазая наклонилась и, подняв стилет, с размаху вонзила его в оторванную голову. Потом встала.

– Все кончено, – спокойно подытожил змей.