Юлия Фирсанова - Загадка Либастьяна, или происки богов

— Тебе того же, — небрежно бросил благословение Бог Воров. — Больше не разбрасывайся картами!

Вынырнув из тихого переулка на улицу Искр, боги снова оказались в кипящем котле сумасшедшего веселья, так и норовящего вовлечь их в свою круговерть. Если б не ларчик под плащом Джея, принцы охотно сдались бы на милость праздника и присоединились к гомонящей толпе. Оба бога любили шумные, яркие развлечения. Но на сей раз что-то, близкое к чувству долга заставило их, следуя инструкциям гадальщика, пренебречь общим весельем и отправиться на розыски дома Элии.

— Интересно, это он такой растяпа или наше будущее столь непредсказуемо? — вслух, не опасаясь, что таком гаме их могут подслушать, задался вопросом Рик, подныривая под раскинутые в приглашающем объятии руки какого-то веселого гиганта.

— Не знаю, братец. Мне как-то пытались полностью предсказать судьбу в Храме на верхнем Уровне, но не смогли расшифровать ее узора, — вспомнил Джей, спасая край своего плаща от трех шкодливых мальцов, разрисованных от кончиков острых ушей до мохнатых пяток, что пытались подпалить материю. — Потом-то я иногда из любопытства забредал к нашим провидцам. На несколько лун они видели и даже кое-что угадывали, но не дальше. И, что любопытно, год от года они прозревают все меньше. Вот и гадай, то ли с провидцами что не так, то ли со мной?

— Может, это и к лучшему, что мы столь непредсказуемы? Вот Нрэн, тот вообще пророчества люто ненавидит. Знать бы еще, почему. Что ему такого наворожили, что он так и норовит каждому попавшемуся под руку гадателю шею свернуть? — задумался рыжий сплетник.

— Наверное, Элию, — не без зависти процедил Джей и махнул рукой на объемную вывеску, распространяющую одуряющий розовый аромат и мерцающую во мраке не только красными буквами, но и изображением цветка. Видимо, символьное обозначение использовалось в Олонезе для неграмотных или неспособных к чтению от природы созданий. Для чего было вывеску ароматизировать, вор не знал, но предположил, что таким образом олонезцы заботятся о существах, лишенных зрения.

— Не исключено, — согласился Рикардо, сворачивая вслед за братом на улицу Роз, где, по словам гадателя, проживала сестра.

Светло-серая черепица особняка была единственным, что виднелось через высокую ограду, выкованную в виде зарослей роз из некоего черного и серебряного, без блеска, металла. Изящное плетение ограды оставляло бы большее пространство для обозрения, если б не заклятье непроницаемости, предупредительно мерцающее на всем протяжении ограды плотным занавесом и оберегающее покой богини от нескромных взглядов публики. Кованые створки огромных ворот, через которые спокойно могли въехать две кареты рядом, располагались между двумя статуями, изображавшими богато одаренных мужественностью симпатичных атлетов. Ни магического звонка, ни привратников, ни обычного колокольчика у ворот, словно спаянных между собой, не наблюдалось.

Принцы внимательно изучили обстановку и переглянулись, решая, как поступить. С одной стороны, им хотелось как можно скорее донести до сестры весть о своем визите и проникнуть внутрь, а с другой, не орать же, надрываясь, у Элии под окнами. К тому же с сестры станется наложить на ограду заклятье тишины, препятствующее проникновению городских звуков внутрь защищенных владений, и тогда ор будет бесполезной затеей. Лезть через высокий забор, ощетинившийся острыми наконечниками шипов, рискуя порвать одежду, богам тоже не хотелось. Врываться, пользуясь колдовством, тем более было рискованно. Не ожидавшая вторжения и столь грубо побеспокоенная сестра не будет расположена к общению.

— Ну, долго стоять будем да глаза мне мозолить, кавалеры? — не выдержав затянувшейся театральной паузы, возмутилась статуя атлета слева, насупила брови и, опустив руку, почесала свое ничем не прикрытое богатство.

Боги невольно вздрогнули от неожиданности, но за словом в карман не полезли.

— Пока не впустишь, — подбоченившись, нахально откликнулся Джей, взмахнув полой плаща.

— Точно, — подтвердил Рик, тоже встав в позу.

— Какие скорые. Сначала доложитесь. Кто и по какому праву осмеливается беспокоить леди Эллиен? — надменно поинтересовался мраморный атлет, пуще прежнего насупив брови и многозначительно сжав правую руку в кулак.