Джей Лейк - Зеленая

— Ты владеешь такой силой, но живешь в крошечном домике…

Презрительно фыркнув, она ответила:

— Мертвых почему-то считают мудрыми. Откуда взяться мудрости после смерти, раз ее не было при жизни?

Я задумалась. «Мудрость предков» давно вошла в пословицы.

— Мне казалось, загробная жизнь учит терпению и пониманию прошлого… и будущего. Особенно мудрыми мне кажутся те, кого не ждет следующий оборот Колеса — или какой еще путь для них придумали боги.

— Главным образом, они из-за этого злятся.

— Я многим помогла покинуть наш мир. Даже сосчитать не могу, сколько жертв я принесла. — Я вспомнила разбойников, которых уничтожила в парке вместе с отрядом матушки Шестури. — Если все они злятся на меня, я должна чувствовать их злобу. Наверное, она яркая, как падающая звезда.

— Ты была всего лишь орудием в чужих руках, девочка моя. Теперь тобой движет твоя собственная воля.

— Не всегда, — ответила я, — не всегда.

— У тебя ведь есть покровитель? Покровительница?

— Да, — призналась я.

— И все же ты не бессловесное орудие. Воля твоя не сломлена. Неужели такой тебя воспитали в доме Управляющего?

— Вовсе нет. Проведенные там годы я считаю украденными. Живя там, я каждый миг мечтала бежать… И дорого заплатила за науку. — Я вспомнила госпожу Тирей, вспомнила, как хрустнули, ломаясь, ее шейные позвонки… — Свое первое убийство я совершила еще там, за серовато-голубыми стенами. А многие из тех, кто содержались там одновременно со мной, погибли… из-за меня. — Я не смогла сдержать слез.

Мать Коринтии Анастасии положила руку мне на плечи и притянула меня к себе.

— Повторяю, я сразу же поняла, кто ты такая. О тебе много говорят обитатели древних могил. По крайней мере, духи, которые понимают, каков современный мир.

— Почему? Потому, что жизнь многих людей прервалась из-за меня?

— У города тоже есть покровители… Родители. Как любое дитя, город растет и меняется, а родители старятся. Ты освободила Медные Холмы.

— Для Чойбалсана, — с горечью возразила я, ненавидя себя за соленый привкус слез во рту.

— Все проходит, и он тоже пройдет.

— Мне надоело убивать людей. — Прижавшись к ней, я вздрогнула всем телом, подавляя рыдание. — Устала освобождать города.

— Хочешь домой?

— Да! — воскликнула я и некоторое время поплакала у нее на плече. Когда я наконец снова смогла говорить, я, заикаясь, призналась: — Только у меня нет дома!

— К концу жизни все возвращаются домой. — Она погладила меня по голове. — Те, кому повезет, обретают душевный покой задолго до могилы.

Я еще долго плакала. Наконец слезы закончились, и я задала своей хозяйке вопрос, который давно вертелся у меня на языке:

— Не знаешь ли ты девушек… или наставниц, уцелевших после падения дома Управляющего?

Она долго пытливо смотрела на меня. Я видела в ее глазах сомнение. Наконец она сказала:

— Одна из наставниц по имени Даная живет среди могил высоко в горах. Она сама почти превратилась в тень, но еще не сдалась и не готова лежать под цветами.

— Госпожа Даная? — Мне захотелось повидать бывшую наставницу, поговорить с ней, расспросить про себя маленькую, но я сдержалась, услышав суровые нотки в голосе хозяйки.

— Мне она представилась просто Данаей. Целый год она не подпускала меня к себе. Даже сейчас мы с ней почти не разговариваем. — Вздохнув, моя собеседница продолжала: — Я приношу ей еду, одеяла и иногда рассказываю об окрестных пещерах, в которых можно укрыться в непогоду. Ее так страшно мучили, что дух ее давно сломлен.

— Я желаю ей только добра и не хочу нарушать ее покой.

— Да, сейчас она успокоилась. Достигла хрупкого равновесия. Что-то позвало ее сюда. Я никому не позволю напрасно тревожить ее!

— Спасибо! — Я поцеловала ее в щеку. Наверное, в другое время в другом месте мы с нею стали бы любовницами и близкими подругами.

Утром она принесла мне подарок — новую маску. Старую я давно потеряла.

— Как ты узнала?.. — с изумлением спросила я, вертя в руках тонкую металлическую сетку, отделанную черным шелком.

Мать Коринтии Анастасии улыбнулась:

— Никто тебя не выдал, но мертвые не устают следить за нами!

Я вертела маску в руках, разглядывая тонкие металлические ячейки, любуясь ее легкостью.

— Мертвые подарили ее?

— Да. Отдали по собственной воле.

Я немного испугалась, но радость перевешивала.

— Теперь мне недостает только оружия!

— Оружием я не торгую, — серьезно ответила моя хозяйка, — но, если хочешь, бери мой нож для мяса с серой рукояткой, я возражать не стану.