Кэтрин Ласки - Ханна

Ханна взбежала на лавандовый камень, омытый волнами. Подол её рубашки промок насквозь. Она слышала за спиной стук кошачьих когтей по камням. Ханна вытянула руки вперёд и взмыла в воздух. Сзади донёсся резкий звук — звон бьющегося фарфора.

А дальше Ханна оказалась под водой. Тут было глубоко, она не касалась ногами дна. Но девочка знала, что это неважно.

Она почувствовала, как её обволакивают струи. Вода была не холодной, а ласковой и приятной. Ханна выпрямилась и поплыла через бухту, время от времени ныряя на глубину. Ей без труда удавалось надолго задерживать дыхание. Несмотря на темноту, девочка различала под собой колышущиеся заросли золотистого морского винограда на янтарных стебельках и камешки всевозможных форм и цветов. Она проплыла мимо плоскодонки Перля, привязанной к причалу, и заметила глаза-стебельки омара, торчащие из щели в скале.

Чем дальше Ханна отплывала от берега, тем отчётливей понимала, что не просто прыгнула в бухту, а стала частью мира, где царит водная музыка. Морская гладь переливалась разными красками: одни напоминали тёмный янтарь, другие сверкали как чистое золото. Обилию цветов и оттенков вторило множество ритмов, исходивших от подводных течений и водоворотов. Ханна быстро наловчилась плавать через такие течения, соизмеряя свои усилия с давлением воды вокруг. Девочка поразилась тому, какую скорость ей порой удавалось развивать. Её несли через воду не только движения рук. В её ногах проснулась невероятная сила, и Ханна чувствовала, что они как-то изменились.

Она выплыла на поверхность и легла на спину. Вдруг подул ветер и разогнал туман, и Ханна увидела чёрное небо, усыпанное звёздами. Она подняла ноги над водой и моргнула. Что-то заблестело в лунном свете. Девочка опять моргнула, потом ещё раз. Радужные чешуйки мерцали в темноте.

— У меня нет ног, — прошептала Ханна. — У меня — хвост. Точно как тот, который нарисован на вазе.

«Это невозможно!» Нет, вполне возможно! Её время пришло. Мир, на который указывал рисунок на вазе, открылся ей. Ханна действительно прошла через врата, пересекла границу и обрела на другой стороне не тёмного духа, не жестокого призрака, не демона, а часть своего прошлого, своей истории, своего рода. Даже если из всего рода осталась лишь она одна, Ханна в конце концов нашла то, чего ей недоставало.

«О да, они все были правы! — захотелось воскликнуть девочке. — Я совершенно неподобающая! И я не сирота, я — дочь моря!» Ханна поняла, что наконец вернулась домой. Вдруг из темноты донёсся отчаянный детский крик. У девочки ёкнуло сердце, но звук слышался издалека, и легко было не обращать на него внимания при том, что её манило какое-то чудесное течение. Ханна нырнула обратно под воду, и звук пропал. Она поплыла на глубину, туда, где течение было сильнее.

Маленькая фигурка летела через газон, а потом и через луг к самому берегу с криком:

— Утонула! Она утонула! Её больше нет! Она не вернётся!

Из дома стали выбегать люди в ночных рубашках.

Мистер Марстон, босой, в развязанном халате, примчался первым, за ним мистер Хоули и ещё несколько слуг.

— Что случилось, малышка? — прокричал дворецкий.

— Ради бога, что происходит? — воскликнул кто-то ещё.

— Ханна! — всхлипнула Этти. — Ханна!

— Что с Ханной? — встревоженно спросил мистер Хоули. — Лайла, где ты оцарапалась? У тебя кровь идёт.

— Она за ней гналась! — вскричала Этти, наконец справившись с рыданиями. — Лайла загнала Ханну в море. Лайла вместе с Яшмой!

Лайла стояла рядом, не шелохнувшись.

— Лайла? — обратился к ней мистер Хоули и медленно направился к дочери. — Лайла, милая, это правда?

— Ханна убила Яшму, — ответила Лайла и указала на куст морской лаванды, залитый кровью. Под ним распростёрлась Яшма. Шея кошки была неестественно вывернута. Голова была пробита, из раны торчал слипшийся мех и обломки костей.

— Неправда! — закричала Этти. — Ханна ничего не сделала! — Малышка посмотрела на старшую сестру: — Это я убила Яшму!

Лайла вспыхнула. Она кинулась на Этти и повалила её на траву. Лайла потянулась за камнем, но тут подбежал мистер Марстон и оттащил её от Этти.

— Уведите её, — распорядился мистер Хоули. Он трясущимися руками прижал к себе Этти.

— Орас! Орас! Что происходит? — Эдвина Хоули только появилась на берегу и теперь ошеломлённо поворачивалась то к мужу, то к старшей дочери, которую держали мистер Марстон и Вилли.

Но Лайла не вырывалась. Она посмотрела на Этти, на её разбитую губу и спокойно сказала: