Михаил Пузанов - Перекресток - недопущенные ошибки

Дейя гневно топнула ногой, но промолчала. Да, все же она изрядно смягчалась при общении с герцогом. Всё они — старые связи, старые отношения.

— Я отправляюсь, — Неожиданно твердо произнесла Элизар. По лицу прокатилась волна силы, впрочем, тут же растаяла, не оставив и следа. Разве что морщинки потеряли часть прежней глубины, а прозрачно-голубые глаза, напротив, стали чуть глубже. Арлин задумчиво мурлыкнула, про себя, конечно. Что ни говори, не ожидала от старушки Элизар, впрочем, нельзя списывать со счетов и старания Эйвелин — она первый камень кинула в этот огород, отнюдь не герцог.

— Возможно, ты меня за это потом проклянешь, но я все же скажу, что ты отправилась лучшей дорогой, Зарья. Ну а теперь, все на борт. Это судно будет плавать быстро и само, потому что магии в него загнано больше, чем в весь Природный мир вместе взятый. В общем, вперед!

____________________

"Вперед" — невесело думала Элоарин, глядя на шторм, разыгравшийся в бесконечных просторах океана к вечеру. "Что я, кто я, где я, зачем я?". "Почему обладаю такими силами?". "Зачем мне знание осей небытия?". "С чего вдруг все прониклись к бывшей беспощадной принцессе искренней симпатией?". Неужели за полгода она могла измениться до неузнаваемости? И ведь произошло это, незаметно для нее самой произошло! Ведь это так мало — всего лишь одно весна и одно лето! Или не всего лишь? Может, на самом деле, — это много? Может быть, прав Астрон, что измеряет время не в минутах и секундах, а в решениях и поступках? Как понять? Как найти себя новую? Ведь даже старую себя она найти не могла, а теперь ее душа вмещает больше…

Принцессу мучили какие-то непонятные и бессмысленные вопросы, затягивающие в пучину. Наверное, они возникли из-за шторма, а может быть, сыграло роль само нахождение на палубе корабля. К воде она по-прежнему относилась настороженно — принцесса больше доверяла воздуху и огню. И вот теперь — не в своей стихии, она вязнет в вопросах и противоречивых чувствах. Казалось бы, после путешествия в никуда уже ничто в подлунных мирах не способно было лишить ее душевного равновесия — ан нет. Обстановка сменилась — и вновь это противное ощущение: завязла…

Как вязнешь, когда пытаешься разговаривать с человеком, но понимаешь, что кроме как о фрельмах и податях он больше ни о чем говорить не способен. Все то же вечное одиночество, отдаленность от общества «обычных» людей. Да и для эльфов, как посмотрела Элоарин в Прибережье, действовало похожее правило. Оно видимо существовало везде, где встречалась хотя бы маленькая общность разумных созданий. Каждый, разительно отличающийся от среднего типа, от условной единицы, оставался в стороне от всего сообщества. Ему приходилось искать общения с подобными себе, но вот беда: или подобных не находилось, или с ними невозможно было нормально разговаривать. Эти путники… К кому из них она осмелится подойти с серьезным разговором? К саркастической Арлин? Въедливому Астрону? Витающей в море Эйвелин? Размеренной Элизар? Разве что Мирон… Но к нему Элоарин подойти боялась или, скорее, все никак не могла решиться. Что за разговор между ними выйдет теперь, когда они — на равных, а не как прежде: молодая Викторис и умудренный годами Афранташ, разделенные бездной дел и решений?…

Кажется, качка не сильно действовала на нее. А может, сильно. "Интересно, что будет, если я отпущу бортик и попробую вдоль него пройтись, не держась?" — подумала вдруг она и тут же сделала. Она почти всегда так поступала: секунду думала и, не размышляя, осуществляла задуманное. Иногда это приводило к бедам, иногда — к удаче, но всегда — к удовольствию от собственной решимости.

Пройдя буквально один шаг, Элоарин споткнулась и упала бы на смотанные канаты, если бы кто-то не подхватил ее "на излете".

— Астрон?

— Нет, принцесса, это всего лишь я.

— Ах, всего лишь вы, — Почти по-доброму улыбнулась Элора. Мирона она, конечно, узнала еще по первой реплике, но все же решила перепроверить и повернулась к нему. Он самый, будто мысли подслушал — сам подошел. Она ведь так и не решилась бы… Улыбка добрая, хотя, как она заметила, улыбается чаще при ней, чем при ком-то еще. Закрытый больно стал, видимо, слишком много за двадцать с лишним лет пережил… И «благодаря» ей — в том числе! На герцога он, кстати, смотрит каким-то странноватым взглядом: вроде и по-дружески, но настороженно. Пожалуй, как и она сама. Причем, как только представлялась возможность, они оба не прочь были посмеяться над Астроном вместе с колкой на язык Арлин или вообще сами по себе. Странно это… Такое единодушие у них во всем, что даже не верится в реальность подобного. Будто чья-то злая шутка: с виду разделяют интересы друг друга, а потом поговорят — и разбегутся в разные стороны. Нет! Только бы это не случилось… Может, не разговаривать? Но как глупо: все равно придется, эта та ступенька лесенки, которую невозможно перепрыгнуть. И Мира, Тарведаш, Селина — никто из них здесь не поможет — некоторые вещи можно сделать только самому.