Ольга Макарова - Ii. Камень второй. Горящий обсидиан

Джуэл и Орион многозначительно переглянулись. Пай Приор с надеждой посмотрел на них обоих.

— Хорошо, — уступил файзул, — мы задержимся. Узнаем больше о Ничейной Земле.

— Вот так! — Орион Джовиб подмигнул Паю. — Учи трансволо, маг…

…Момент был радостный, но Милиану отчего-то стало горько. Какое-то мрачное предчувствие тяжко повисло слева от сердца, там, где душа. На его фоне неимоверно уютной и светлой показалась чужая комната и веселой — фирасийская ночь. Ворон удивился себе: какой еще может быть впереди мрак? Сайнар обещал интересный и сложный, но не смертельно опасный поход. Кангасск Марини весело напутствовала ученика в дорогу и советовала не пренебрегать людными местами, где можно узнать много интересного… Нет, за этим не могло крыться ничего темного, ничего подлого. И Милиан не поверил себе. Он решил, что просто устал и начитался за день мрачных глав.

Орден Горящего Обсидиана — понятие ускользающее. Его как бы нет. Есть отец — уважаемый всеми амбасиат, воин с мечом без гарды, в тайне распространяющий по Омнису еретические мысли под псевдонимом Хансай Донал; десять его взрослых детей и их ученики. Всего двадцать один человек. Когда-то был еще и двадцать второй — Гердон Лориан — сводный брат Сайнара, но его давным-давно нет на свете, и Сайнар не любит говорить об этом…

После долгих лет Орден снова был в полном сборе. Настроения царили самые разные, многие замечали, что отец в разговоре то и дело виновато прячет глаза и старается говорить об ушедших мальчишках как можно реже. Но восемь из десяти, не посвященные в тайну, не придали странному поведению Сайнара большой значимости, ибо вокруг была весна, окрашенная в нежно-фиолетовый лепестками цветущих диадем, а братья и сестры вновь, после стольких лет разлуки собрались вместе. Абадар и Орлайя, конечно, держались поодаль, но так было всегда, сколько младшие себя помнили, потому никого не беспокоило их угрюмое молчание.

…Рассветы до сих пор выдавались очень холодные — такие только поэта или мечтателя выманят утром из постели. Так или иначе, в багрянце восходящего солнца встретились на балконе всего двое: Евжения и Лар — самые младшие дети Сайнара, если не считать ребенка в пустынном городке Кулдагана, которого странный отец велел назвать Кангасском, а потом еще до рождения забыл о нем с легким сердцем… Евжении было двадцать три. Лару тридцать один. И они всегда оставались очень дружны, с тех пор, как Сайнар забрал трехлетнюю Евжению у матери и привез сюда, в Храм Жизни у леса Магров.

Тогда было яркое, солнечное лето, и диадемы уже роняли на землю спелые золотые плоды. Сайнар и Гердон для важной беседы поднялись на балкон храма, и маленькая Евжения осталась совсем одна. Некоторое время девочка растерянно озиралась по сторонам, а потом упала в траву и заплакала. Но успокоилась сразу, в тот самый момент, когда услышала добрый порывистый голос Лара… «Здравствуй! Я твой старший брат! — гордо приветствовал ее долговязый одиннадцатилетний мальчишка. — Кто тебя обидел? Я никому никогда не позволю тебя обижать!..» О Небо! Как давно это было!

— Доброе утро! — улыбнулся навстречу Лар.

— Доброе, — с тихой радостью кивнула Евжения.

— Ты чего не спишь, сестренка?

— Я говорила с торговцем из Фираски, он приехал только что. Узнала кое-что о наших мальчишках.

— По глазам вижу, что-то интересное! — Лар весело прищурился. — Давай поделись!

— У них, похоже, возникли проблемы с трансволо… или по какой-то другой причине они решили задержаться в городе… — начала Евжения. Заметив, что сестра зябко кутается в плащ, Лар обнял ее, чтобы согреть. — Ты такой заботливый, — сказала она с нежностью.

— Всегда был, — скромно согласился Лар. — Так что слыхать о наших балбесах?

— О, они уже подняли на уши половину Фираски! — засмеялась Евжения.

— Что ж! — артистично вскинул брови Лар. — Отец должен был осознавать, что ОТРЯД из десяти амбасиатов пройдет по Омнису с грохотом… Его самого в моем родном городе до сих пор как редкостного чудака вспоминают, хотя почти тридцать лет прошло. Хех, отец в людном месте, что слон в посудной лавке!..