Ирина Сербжинская - Агентство «Аргентина»

Теперь он смотрел на Мерсея.

— Что скажешь, ламия?

Мерсея снова улыбнулась так, словно все происходящее не пугало, а всего лишь забавляло ее.

— Скажу, что все так и есть. Когда я только что попала сюда, в незнакомый мир, мне требовалась еда, мне нужны были силы, ведь неизвестно, что произойдет дальше! И тут подвернулся ваш мальчишка — очень даже кстати. Пара минут — и он добровольно снял защитный медальон. Никто не устоит против чар ламии!

— И ты… — начал Ява, осененный догадкой. — Шкатулка с ножом оказалась у Мунго-лиса. Он… ты…

— Тот рыжий оборотень? Столкнулась с ним случайно. Ему нужен был какой-то нож, я помогла его получить, — она пожала плечами. — Никогда не встречалась со Сворой, но слышала о ней. Ссориться с мертвой ведьмой не хочу. Взамен узнала от оборотня кое-что о вас…

Лютер покосился на Яву.

— Еще доказательства нужны? Она убила человека, так что живой отсюда не уйдет!

Краешек золотого солнца показался из-за горизонта. Первый солнечный луч скользнул по воде, и в то же мгновение из воздуха соткалась дорога: узкая тропа, что начиналась возле берега и вела в самую чащу ночного дремучего леса. Мелькнул в кустах тощий бурый волк, вспыхнули желтые глаза, и тоскливый вой пролетел над берегом.

— Рассвет наступил, — бросила Мерсея. — Дорога для меня открыта. Никому не остановить меня!

— Посмотрим!

Мерсея не стала медлить. Быстрее кошки метнулась к лесной тропе.

— Говори свои слова, заклинатель! — крикнула ламия.

Неожиданно громко и резко грохнул выстрел, но пуля просвистела, не задев Мерсея, и Лютер выругался.

— Говори слова!

— Нет! — Алина крепко схватила Ньялсагу за руку. — Не говори, тогда она не сможет уйти!

Резким движением Ньялсага стряхнул ее руку.

— Свободной дороги!

Точно услышав его слова, в лесной чаще взвыл волк, затем — другой, а потом, где-то вдалеке, в темных дебрях, откликнулся еще кто-то, и от голоса этого неведомого существа у людей мороз прошел по коже.

Путь Мерсее был открыт, и у Ньялсаги точно гора с плеч свалилась.

Она уйдет живой и невредимой… но тут, четко, словно в замедленном кино, Ньялсага увидел, как «Бриммский василиск» вскидывает руку, чтобы выстрелить еще раз, увидел его холодно-сосредоточенные глаза и каким-то чувством понял совершенно точно: на этот раз он не промахнется.

И в ту же секунду Ньялсаге вдруг стало ясно, что нужно сделать.

Он бросился вперед и закрыл собой Мерсею.

Дымка над водой задрожала и начала медленно таять, словно растворяясь в воздухе. Еще миг была видна лесная тропа, Мерсея бегущая в самую чащу, а потом все исчезло.

Ньялсага услышал выстрел и звук, с которым разлетелся вдребезги разбитый серебряной пулей медальон, висевший у него на груди, тот самый, который навсегда должен был закрыть дверь между мирами.

Ньялсага повернулся к Лютеру, чтобы высказать кое-какие соображения, относительно идиотов, которые палят, куда попало, а попадают почему-то в людей и что если он, Ньялсага, бессмертен, то это еще не повод стрелять в него при каждом удобном случае.

Многое хотелось сказать, но почему-то не получалось.

Вдруг стало невозможно дышать.

Изнутри обожгло, как огнем.

Воздух стал раскаленным, не вдохнуть, ни выдохнуть.

— О, черт, — растерянно проговорил Ньялсага и песчаный берег вдруг стремительно полетел ему навстречу.

…Прошло уже несколько дней, как Свора покинула город, а хорошей погоды не было и в помине. Выпал всего один-единственный солнечный денек, а потом снова началась непогода. Пасмурное небо грозило пролиться дождем, ветер тащил по небу огромные неповоротливые облака, которые ползли так низко, что, казалось, вот-вот зацепятся за острые крыши домов.

Ветер раскачивал ветки деревьев, шуршал черными лентами из дешевого коленкора, ворошил выцветшие бумажные цветы венков.

На кладбище, где обитал когда-то веселый некромант Гигель, было тихо и пустынно.

Алина отыскала взглядом синий вагончик-бытовку. Табличка — кусок фанеры с небрежно намалеванными буквами: «Офис кладбища № 18» — покосилась, дверь висела на одной петле и громко скрипела, раскачиваемая ветром.

Во всем чувствовалось какое-то запустение: видно было, что замену Гигелю так и не нашли и без смотрителя-некроманта порядок на кладбище поддерживать стало некому. Алина окинула взглядом ряды низких холмиков, оградки, сваренные из железных прутьев, неширокие, посыпанные песком, дорожки, двух неприветливых угрюмых рабочих, что с лопатами на плечах направлялись к вагончику. Сколько дней прошло, с того, как приходила она сюда, чтобы разыскать некроманта Гигеля? Всего ничего. Но казалось, что минуло лет сто, не меньше. Сто долгих-предолгих лет, и столько всего за это время произошло, что сразу и не расскажешь.