Стивен Стирлинг - Потерянный легион

– Винни, вода может нам помочь, – сказал Марк III. – Я хочу попробовать прямо сейчас.

К небу взлетел огромный фонтан камней и грязи, распугав сидящих на деревьях попугаев и сорокопутов. Валуны пошевелились. Речную долину сотряс низкий рев, сопровождаемый чудовищным скрипом рвущейся арматуры и крошащегося известняка.

– Кажется, получается.

– Вот и говори после этого об иронии, – заметил Дженкинс.

– Что такое, Топе? – переспросила Мартинс. Прежде чем университетская система полетела к чертям, у Дженкинса были вполне академические амбиции.

– Мысли вслух, Эль-Ти. Все то время, что мы здесь сидели, от Марк III толку было бы не больше, чем от слона в посудной лавке. Глорио от него просто разбегались бы, так? А теперь, когда нам надо вовремя добраться до точки сбора, а нам очень хотят помешать, эта здоровая дюрахромовая дура здорово бы нам пригодилась.

– Да я и не спорю, – согласилась она.

Перед ними лежала деревушка Сан-Мигель-де-Долороса. Короткие тропические сумерки миновали, и в небо вскарабкалась луна, холодно и ярко сиявшая на фоне арки густой звездной пыли, такой ясной в сухом горном воздухе. Они останавливались здесь как-то раз; в местной кантине подавали довольно неплохое пиво, а аборигены вовсе не пытались вас убить, а, наоборот, стремились впихнуть солдатам то козу для барбекю, то сестру для постели. Но сейчас сенсоры, расставленные ими в холмах месяц назад, после того как было решено, что людей для патрулирования уже не хватает, давали очень подозрительные данные, которые вполне могли оказаться замаскированными позициями пулеметчиков и РПГ. Огней внизу не было, но это как раз казалось обычным. Электричества в горных деревушках не было давным-давно, а керосин стоил приличных денег.

– Дело в следующем, – сказала Мартинс. – Если мы решим идти напрямую и там засада, мы по уши в дерьме. Если решим обходить, единственный альтернативный маршрут сожрет весь резерв времени – и то, если предположить, что нам ничего не помешает.

Дженкинс вздохнул:

– Ты или я?

Кто-то должен был спуститься вниз и провести рекогносцировку, так как на электронику нельзя полагаться всецело. А если Глорио действительно там, надо будет отвлечь их на себя, пока не подойдут УНВ.

– Лучше я, Топе, – решила она. У Дженкинса был взвод с двумя машинами. – Возьму с собой Ананаса и Марвитца.

Почти половина цепочки мулов уже вошла в воду, когда сержант Глорио – товарищ взводный – услышал накатывающийся вместе с волнами рев.

– В чем дело? – крикнул он.

Брод располагался в узком месте реки, где, как ни странно, было довольно мелко. Между высокими крутыми берегами даже днем было довольно темно. Лунной ночью вроде этой здесь была темень хоть глаз выколи, лишь отражения звезд слабо мерцали на воде. Боевики работали с точностью, приобретенной большим опытом, переводя упирающихся мулов с одного берега на другой, пока их товарищи несли стражу по обе стороны брода. Они не ждали проблем со стороны обескровленного противника, но великолепная техника гринго не позволяла забывать о том, что ночной рейд всегда возможен. Даже атака с воздуха была вполне вероятной, хотя прошло уже несколько месяцев с тех пор, как они в последний раз видели авиацию вне главной базы американцев в Кучимбе.

Когда в километре вниз по течению из-за излучины показался Боло Марк III, реакцией большинства боевиков была слепая паника. Он казался всего лишь тенью, но сама река расступалась перед четырьмя гусеницами несущейся со скоростью под сорок километров в час горы.

Сержант разрядил в танк свой АК – действие совершенно бесполезное, даже не будь его цель бронированной. От переднего ската брони протянулась полоска огня, и человека разнесло на куски короткой очередью гиперскоростных снарядов.

С левого, западного берега заговорила тяжелая зенитная установка. Прицел оказался точным; очереди 14-граммовых пуль впивались в борт Марк III, словно ручей зеленого трассерного пламени, текущий сквозь ночь. Яркими светляками вспыхивали искры, выбиваемые отскакивающими от уплотненного дюрахрома пулями. Там, где сохранился слой более мягкого абляционного покрытия, искр не было, но очень внимательный наблюдатель мог бы заметить отблеск звездного света на обнажающемся металле, в который продолжали впиваться пулеметные очереди.

Этой ночью на поле боя не оказалось внимательных наблюдателей, по крайней мере никого снаружи кабины Марк III. Из его орудийных портов выскочили хищные стволы скорострельных магнитно-импульсных орудий. Взвыли магнитные ускорители, разгоняя 50-миллиметровые снаряды до скоростей, при которых внешняя поверхность сверхплотного металла, из которого они состояли, превращалась в газообразную плазму. Снаряды оставляли в воздухе и на сетчатке глаз яркие следы. Эти орудия предназначались в основном для поражения бронированных целей, но могли использоваться и по-другому. Выбранный сейчас вариант превращал снаряд в сотни мелких осколков, накрывающих цель площадью сто квадратных ярдов. Они прошлись по счетверенному пулемету, его станине – а заодно и стрелкам, – словно чудовищная мясорубка в руках дьявола. Нагретые трением осколки остывали с треском и фонтанчиками фейерверков, и больше там ничего не шевелилось.