Анна Овчинникова: Лунная девушка

Мне оставалось жить всего пять или шесть секунд, но уже на второй секунде сверху блеснула синяя вспышка, и рука моего врага разжалась, выпустив дубинку. Еще одна вспышка — и сквирр рухнул, словно подрубленное у корня дерево.

Надо мной мелькнула стремительная тень, и громкий голос гаркнул на родном английском без всякой примеси скрежещущих и рычащих звуков:

— Прыгай сюда, парень, быстро!

Я завертел головой и увидел в трех футах от себя и в футе над землей маленький открытый аэрокар. Человек, сидевший на месте пилота, перегнувшись через борт, протягивал мне руку.

«Прыгай!» Он что, смеется? Я ничего так не хотел в этот момент, как присоединиться к своему соотечественнику, но не смог не только прыгнуть, но даже шагнуть. При первой же попытке сдвинуться с места ноги мои подкосились, и меня накрыла сперва новая феерия разноцветных огней, а потом — темнота.

— Эй, парень, очнись! Мы подлетаем!

— Что?.. — слабо простонал я, открывая глаза. — Ку-уда?..

— К твоей гостинице, разумеется! Или ты хочешь, чтобы я отвез тебя в больницу?

— Нет-нет, не надо! Я совершенно здоров…

Насчет здоровья я, конечно, сильно преувеличил: на мне как будто станцевали чечетку слоны… Но, во всяком случае, я уже был способен воспринимать окружающий мир — и обнаружил, что полулежу в кресле маленького аэрокара, мчащегося на предельно дозволенной скорости над Марша-сити, а на водительском месте рядом со мной сидит землянин, который спас меня от безвременной кончины в «богопротивном рассаднике разврата».

— Спасибо, — я с трудом принял сидячее положение. — Огромное вам спасибо за помощь, мистер… ммм… Меня зовут Джим Колверт… А вас?

— Джулиан Баском, — он заложил такой вираж, обгоняя воздушное такси, что все мои уцелевшие ребра стукнулись друг о друга. — И не трать время на благодарности, Джим. Скажу сразу: терпеть не могу вытаскивать из беды таких тупоумных щенков, как ты! Разгуливать ночью по Восточному Району Марша-сити с карманами, полными интергривен, — это уже само по себе предельно глупо, но нахамить самому Брюхатому Яррхту… Скажи, Джимми, какой у тебя коэффициент умственного развития?

Обычно я не выношу подобных разговоров, но сейчас мне промывал мозги человек, которому я был обязан жизнью… Поэтому я ограничился тем, что кротко спросил:

— А кто такой Брюхатый Яррхт?

— Узнаешь, когда он станцует на тебе в подкованных шипами ботинках, — зловеще пообещал водитель аэрокара. — Сквирры вообще мстительные существа, а Брюхатый Яррхт — в особенности; к тому же он способен натравить на тебя всех своих сородичей в Марша-сити. Поэтому вот тебе мой совет, малыш: если тебя не держат на Марсе сверхважные дела, лучше садись завтра вечером на «Солнечный ветер» и дуй обратно на Землю!

Я подавленно молчал, начиная осознавать, что мерзкая история, в которую я влип, еще далеко не закончилась.

Баском заложил новый сумасшедший вираж, едва не вытряхнув из меня желудок, и опустил аэрокар на крышу гостиницы. Ему пришлось помочь мне вылезти из машины, и до своего номера я вряд ли дотащился бы без его поддержки.

Мой спаситель свалил меня на диван, порылся в холодильнике и извлек оттуда початую бутылку виски и лед.

Виски растеклось бодрящим теплом у меня в желудке, лед умерил боль в затылке и плече, и вскоре я почувствовал себя настолько лучше, что принялся снова благодарить Джулиана Баскома. Хоть он и обозвал меня «тупоумным щенком», тем не менее, он спас мне жизнь и продолжал возиться со мной вместо того, чтобы заниматься своими делами…

И тут я внезапно вспомнил, что есть еще один человек, который недавно пытался мне помочь!

— Мистер Баском, а та девушка? — я испуганно сел на диване. — Что с ней? Она?..

— Убежала, — мой спаситель плюхнулся в кресло и сделал длинный глоток прямо из бутылки. — Надеюсь, у нее хватит ума в ближайшие дни не высовываться из дома. Тот, кто угрожает Яррхту полицией, рискует так же сильно, как тот, кто обзывает его потомком харрапа…

— Но… Если девушке грозит опасность, надо как можно скорей обратиться в земное консульство! Или в местную полицию! Или… Или еще куда-нибудь…

Я наивно полагал, что Джулиан Баском тут же бросится к визофону, но он продолжал сидеть, вытянув длинные ноги чуть ли не на середину номера.

Головная боль и тошнота тем временем отступили настолько, что я, наконец, смог как следует разглядеть человека, которого послала мне на выручку судьба.

Он был высок, худощав и жилист, с лицом и руками, покрытыми густым марсианским загаром, — значит, Баском, как и я, провел на Красной Планете не меньше года. Но в отличие от моей черной шевелюры, с которой здешнее жаркое солнце ничего не смогло поделать, прямые волосы этого землянина то ли выгорели, то ли были такими от природы: под светло-русыми прядями прятались темно-русые. Когда я повторил свой отчаянный призыв насчет полиции, Джулиан Баском тряхнул головой, откинув волосы со лба, и блеснул на меня светло-серыми глазами, очень яркими на коричневом от загара лице. В свой взгляд он сумел вложить такую иронию, что я сразу почувствовал себя недоразвитым молокососом, хотя был всего-то лет на семь-восемь младше него.