Лис Арден - Алмаз темной крови. Песни Драконов

— Здесь, — развел руками проводник, указывая на поляну. — Хэлдар, я надеюсь, ты не потерял карту?

В ответ эльф молча достал из-за пазухи небольшой сверток, обернутый полотном, развернул его и расстелил на траве. Золотые нити вышивки заиграли, заискрились на солнце красными, черными, апельсиново-оранжевыми бликами… словно расцвел в траве невиданный цветок.

— А чаша? — после недолгого молчания тихо спросил Фенри.

— Эта сойдет? — Пьющий Песок достал из заплечного мешка простую деревянную чашу, отполированную до теплого медового блеска.

— Почтем за честь, — склонил голову Фенри.

— А как же фигурки? — подал голос Гарм, все это время молчавший, чтобы не спугнуть удачу. — Надо же, а я не поверил Амариллис, когда она сказала, что видела у вас игральный плат… Но где же нам взять фигурки?

— Да вот же они, — Пьющий Песок указал посохом на сидящих рядом эльфа и девушку. — По-моему, они это заслужили. И вы, дети, сможете доиграть прерванную Эдредом партию и вновь соединить потянувшиеся друг к другу Огонь и Лед.

Через несколько минут Чиро привел мальчика; к слову сказать, Судри подошел к проводнику как к близкому другу, доверчиво подал ему руку и с интересом принялся оглядывать происходящее.

Хэлдар и Амариллис подошли к Пьющему Песок.

— Эта игра… что она такое? — спросила девушка.

— Она похожа на жизнь, — ответил проводник. — Только в отличие от жизни она заканчивается. Вы готовы?

И, не дожидаясь ответа, щелкнул пальцами.

…В мгновение ока они оказались на дне деревянной чаши, окруженные гладкими золотисто-коричневыми стенами. Амариллис ахнула, кинулась эльфу на шею, он крепко обнял ее и, не раздумывая ни о чем и не желая терять возможно последние мгновения, стал целовать ее… да так, что и она через минуту позабыла, где находится. А потом чаша наклонилась, перевернулась вверх дном и они полетели вниз, мягко кувыркаясь и так и не размыкая объятий, и только у самой земли неведомая сила разлучила их, раскидала по разные стороны игрального плата.

Амариллис огляделась — она стояла на широком лепестке светлого золотого шитья, вокруг простирался плат, а вдали стояла знакомая фигурка эльфа, такая же маленькая, как и она.

Вот так. Все сначала. Ноги сами по себе ступают по золотой вышивке плата, отсчитывая положенные шаги. Амариллис приходит в голову, что она похожа на звезду, совершающую свой путь по небу, и что она не в силах ни шага сделать в сторону — но и от каждого ее движения зависит очень многое.

— Кем будешь играть? — спросил Пьющий Песок у Гарма. — Огонь или Лед?

— Огонь, конечно, — ответил за брата Фенри. — Мне больше нравятся игроки поосновательнее.

— А с каких это пор ты выбираешь за меня? — деланно возмутился Гарм. — Конечно, Огонь. Льдом сам играй, как раз для такого зануды как ты.

Когда Пьющий Песок перевернул чашу над платом, оба бога впились взглядом в плавно падающие фигурки. У самого плата они разделились, и фигурка девушки опустилась на стороне Гарма, а эльф оказался по сторону Фенри.

— А кости? — запоздало спохватился Гарм.

— У себя в кармане пошарь, — невозмутимо посоветовал проводник. — Там столько мусора, может, и кости найдутся.

И вправду, нашлись. И вот летят на траву старые, истертые кости, брошенные божественными руками, нетерпеливыми и азартными. Двигаются по плату фигурки, послушно отмеряя названное количество шагов, проходя по красным, апельсиновым лепесткам… Первым на черное золото попадает эльф — там, на игральном поле, он вновь переживает смерть отца. Маленькая фигурка стоит на коленях, сжимает голову руками и плечи ее вздрагивают…

— Не печалься так, — тихо говорит Пьющий Песок, — мастер Менкар всегда легко принимал смерть. И уходил всегда вовремя — Лед знает, когда ему таять. А тебе как раз пора было начинать жить своим умом.

Вскоре и фигурке, которой играет Гарм, приходит время испробовать черное. Амариллис, до этой минуты спокойно и ровно шагавшая по игральному полю, останавливается, судорожно взмахивает руками и застывает, опутанная черными нитями. Они захлестывают ее как волны, поднимаясь все выше и выше — от колен почти до груди, и кажется, что вот-вот они поглотят беспомощную, бессильную фигурку. Как вдруг… словно чья-то незримая рука вытягивает Амариллис из цепкого переплетения беды и переносит на безопасный красный лепесток. Если присмотреться, то на лице девушки ясно читаются удивление и радость.

— Вспомнила? — усмехается Пьющий Песок. — И впрямь у тебя хорошая память на имена…