Лис Арден - Алмаз темной крови. Дудочки Судного дня

— А толку? Виша… и вы все! Придите в себя. Похоже, наше увлекательное путешествие закончилось.

— Братской могилой? — невозмутимо спросил Ика.

— Да. — Гном сгорбился, обхватив колени длинными руками.

— Вот еще! — возмутился шаммахит. — Эй, любезный, ты чего раскис? Раньше смерти не помрешь. Вода у нас есть, еда… ну, девушке на пару дней хватит, оружие есть.

— И с кем ты побиться предлагаешь? — поднял голову гном.

— С судьбой. — Ослепительно улыбнулся шаммахит. — Мы можем выйти отсюда?

— Куда?! — гном смотрел на альх-Хазреда как на слабоумного. — Земли поесть? Спасибо, недавно угощали. Не хочется больше.

— Маульташ. — Шаммахит не стал обижаться. — Обрати внимание, я сижу возле стены. И когда мы так неожиданно остановились, я слегка приложился об нее головой. И скажу тебе, моя голова не настолько пуста, чтобы издавать такие звуки.

И шаммахит легонько постучал по стенке капсулы. В ответ отозвалась пустота.

— Там может быть все, что угодно, — оживая на глазах, сказал гном.

— Ага… пещера с сокровищами, — Виша заплакала, прижав пальцы к губам.

— И это тоже, — Тойво мягко провел по ее затылку рукой, — Успокойся, моя белочка.

— А меня кто утешит? — притворно захныкал Ика.

— Иди сюда… — поманил его пальцем собрат. — Вспомним дни былые…

— Иди ты! — шарахнулся эльф. — Нашел тоже, чем утешить.

— Будем пререкаться, или попробуем выйти? — смеясь, спросил брохус. — Маульташ, твой резак возьмет эти стенки?

Вместо ответа гном подошел к месту флюгера, отстранил его, простучал стену, и почти не примеряясь, одним движением вкрыл стену, вырезав контур двери. Металл оболочки, поколебавшись с секунду, подался назад и вниз и упал, грохнув о камень.

В капсулу пахнуло сырым, но не затхлым воздухом, метнулись тени на стенах пещеры, не видевшей света с незапамятных времен. Гном осторожно выглянул, осмотрелся.

— Чудовищ вроде нет. — Сообщил он. — Как я и сказал, дальше пешком. Надо же, а из меня недурной предсказатель. Виша, ты смотри, кристалл не забудь. Мало ли что, вдруг пригодится.

Все еще нервно пересмеиваясь, они вышли из капсулы, подкованные сапоги эльфов гулко цокали на каменном гладком полу. Оглянувшись, они увидели, что капсула их прекратила движение как раз в самом узком месте пещеры, что было за ней — неизвестно, и узнавать не хотелось.

— Пошли вперед? Тем более, других вариантов нет. — Флюгер задрал голову, пытаясь разглядеть потолок. — Что у нас со светом?

— Тут в капсуле есть несколько небольших фонарей, заполнены какой-то белесой дрянью, но светят ничего себе, — и гном протянул шамахиту фонарь.

Они шли неровной цепочкой по широкому каменному коридору, в который выходила их счастливая пещера, оказавшаяся обычным тупиком одного из ответвлений. Вокруг был сплошной камень, и сколько они не шарили бледными фонарными лучами, им не удалось выхватить ни одного следа хоть чьего-то присутствия. Через сотню-другую шагов не по себе стало даже гному, поскольку он никак не мог узнать в этом подземелье ничего из творений гномов или же цвергов.

— Не наше место. — Обреченно повторял он. — Очень глубоко, не слышу ни работающих шахт, ни выбранных каверн. И не слышу воды. На мили вокруг — ни капли воды. Да где же мы?

— Почему обязательно как под землей, так непременно ваше место? — спросил Иво. — Почему не просто сеть пещер и коридоров? Природная…

— А потому, что природа так не делает, — сказал, как отрезал, Маульташ.

— Остановитесь. — Брохус бросил менто всем сразу, резко и бесцеремонно. — Идите ко мне.

Не споря, все подошли к зашедшим вперед брохусу и Више, встали вокруг.

— Там, впереди, — Тойво по-прежнему не размыкал губ, — кто-то живой. Не зверь, не человек… не растение.

Эльфы, тем не менее, не сговариваясь, надели боевые перчатки.

— Он один… и очень слаб, я еле слышу его. Я пойду первым, аспиды — за мной. Остальные подождут здесь.

В полной тишине они разошлись: трое остались стоять, затаив дыхание, трое направились вперед. Через десяток минут ожидания, вязнувших в тишине как пальцы в густом меду, раздался голос Иво:

— Идите сюда.

Коридор вывел их в просторную, но невысокую пещеру; никаких источников света, кроме белесых гномовских фонарей, не было, поэтому разглядеть все в подробностях не представлялось возможным. Брохус и аспиды стояли возле чего-то, похожего одновременно и на алтарь, и на погребальные дроги.

На высоком каменном столе лежал юноша, судя по размерам стола, роста он был совсем не человеческого, и, если бы не его лицо, можно было бы предположить, что это последний чудом выживший велигора. Юноша был не просто худ, он был изможден до последней степени, о таких говорят — «кожа да кости». Его длинные черные волосы свешивались со стола, кольцами завивались на полу, терялись в полумраке залы. А лицо, несмотря на истощенность, было молодым и прекрасным. Эту изначальную молодость не могли отменить даже бесчисленные морщины. Кожа неизвестного была странного зеленоватого оттенка, не похожего на орочий, руки и ноги, казалось, уже сливаются с камнем стола, но широкая грудь все еще слабо и редко вздымалась.