Айя Субботина - Шаманы крови и костей

- В следующий раз будь расторопнее, - недовольно бросил он. И, продолжая что-то бормотать себе под нос, поднял второй мешок. После оба перевязал веревкой и повесил поперек плеч, держа мешки подмышками. - Так надежнее будет. Хани, да что у тебя с лицом? Эй?

Он несильно потряс ее за больное плечо. Девушка вскрикнула, только теперь оторвав взгляд от места, где пилигримка растворилась темноте.

- Раш, я видела... - начала было она, но умолкла, перебитая неслышимым голосом госпожи Хелды.

"Не говори ему, - приказывал голос. - Если хочешь, чтобы скитания ваши закончились - не говори. Девушка переправит вас на Румос. Где еще может быть безопаснее той, в которой расцвела в полную силу четная отметина? Никто не станет тревожить вас там, потому что с ними вы будите равны. И пусть этот мальчишка сопротивляется, сколько его душе угодно, но ты должна делать так, как я велю. Разве подводила я тебя, Хани? Разве не спасала тебе жизнь?"

- Чего молчишь, будто язык проглотила? - Раш злился. Хани только теперь увидела на его лице кровь. - Кого видела хоть? Сивого мерина?

- ... странного человека, - закончила она кое-как. - За тобой следом пошел, вы не повстречались?

"Молодец, Хани. Послушание заслуживает награды" - голос Хелды медленно потух, словно оплавился последний огарок.

- Странного? - Румиец недоверчиво покосился на нее.

- У тебя кровь идет.

- Это не моя. Пришлось врезать молодчику науки ради. Только болван станет воровать тяжеленую торбу: сам худой, ребрами светит, за вторым поворотом легкие выхаркивал. Таким надобно руки отрубывать по самые плечи, чтоб не позорили своего собрата по ремеслу. Пойдем, темно уж совсем. И хватить такими глазами по сторонам смотреть - на нас еще никто с мечами и капканами не вышел.

Они вернулись в гостиницу. Раш велел ей оставаться в комнате, а сам спустился вниз, взять чего-нибудь перекусить. "В дорогу нечего животы набивать, и спаться будет не так крепко, если впроголодь лечь, а вот горячей похлебки выпить - самое дело, боги одни знают, сколько нам еще верхом труситься" - сказал он перед тем, как закрыть дверь. В комнате мигом сделалось пронзительно тихо, до боли в ушах. Каждый шорох, отдаленный хруст сломанной ветки, вздох, гомон постояльцев - все заставляло Хани нервничать, в каждом она слышала легкий перебор крадущихся ног Фархи. Она пришла за ними, выследила. Так быстро. Должно быть, загнала не одну лошадь. Но как смогла? Раш постоянно следил за тем, чтоб за ними оставалось как можно меньше следов, даже для костров в земле выкапывал неглубокие ямы и после присыпал все землей и травой. Но надежно ли прятал, верно ли? Хани вспомнились дни, когда еще был жив Рок, и они вместе ходили на охоту. Она была обучена находить беличьи гнезда и выслеживать зайца, подходить к оленю с подветренной стороны, чтоб не выдать своего запаха. Но никто не рассказывал им, как не оставить за собою следа. Не знал таких премудростей и румиец.

Застольный хохот внизу заставил ее вскочить на ноги. Шорохи за дверями усилились ... и исчезли. Девушка попятилась. Тишина, но она настораживала еще больше.

Дверь осторожно поползла в сторону, впуская в комнату гостью.

- Позднего часа тебе, - улыбнулась пилигримка, и тут же предупредила: - Вздумаешь кричать - мигом глотку перережу.

И, словно насмехаясь, приложила палец к губам.

"Слушайся ее, - горячо зашептал Хелдын голос, непривычно близкий, будто красивая госпожа шептала в самое ухо. - И не бойся ничего. Никому тебя не обидеть. Вспомни деревню и пепел. Разве есть такая сила, чтоб одолеть твой гнев?"

- Зачем ты за нами шла? - Хани подивилась, каким спокойным звучит ее голос, но нашептывания Хелды развеяли страх.

- Я же говорила, что братца моего давно дома заждались. - Румийка покачала головой. - Решила проводить его, а то вдруг заплутает. И тебя заодно. Поглядишь, какое оно - румийское гостеприимство.

"Раш никогда не даст себя взять", - подсказала Хелда, и Хани, точно заговоренная, повторила ее слова.

- Ну так если я тебе нож к горлу приставлю - так куда он деваться станет? Пойдет, как миленький. - Тут она достала кинжал - тонкое лезвие с легким шипением выскользнуло из рукава - и нарочно попробовала пальцем режущую кромку. Улыбнулась, довольная. - А если удерет, так уж прости - придется тебя к Гартису отпустить, а то знаешь больно много.

И, в доказательство своих слов, направила острие кинжала в сторону Хани. Девушка почувствовала холодок в ладонях и странную ясность в голове, как тогда, с сельчанами. Отчего-то приступы магической лихорадки случались с нею бесконтрольно. С того дня, как она перестала ощущать магию Виры, темное колдовство сделалось сильнее, но приходило само, когда ему вздумается, не подчиняясь мысленным призывам. Хоть сколько черпай из темного источника - без толку.