Сергей Мельник - Попаданец

Дальше уже в свободной форме друг напротив друга восседали мы бароны. Я со стороны герцогини плечом к плечу сидел рядом с бароном Турпом, хмурым богомолом, делающим упорно вид, что меня тут нет. Напротив нас восседал тучный рыжеволосый мужчина слегка за пятьдесят с пухлыми крупными руками и веселым нравом, это был Олаф Кемгербальд, причину его веселья можно перечислить так: Листа-Тина-Эста-Сильвия-Дель фон Кемгербальд. Пять дочерей! Это рехнутся можно! Не удивительно, что он постоянно хохочет и улыбается. У него наверно весь годовой бюджет с земли на колготки и платья уходит, а девицы хоть и молоды, но скоро и кавалеры попрут табунами, сиди потом за каждой в кустах подглядывай с плеткой. Б-ррр. Бедный папочка, хотя вроде бы был и сын, остался в имении за управляющего. Дальше по нашей стороне, за Турпом восседало скромное семейство Пикскваров, сам барон Томас светловолосый с проседью на висках мужчина около сорока лет, с чувствующейся выправкой старого вояки, его жена Лора подтянутая и серьезная под стать мужу и их дочь Флора Пиксквар, белобрысая девчушка моих лет. Напротив них, сидел в одиночестве Наполеон Бонапарт. Шутка. Хоть и похож. Барон Нуггет фон Когдейр, был необычайно маленького роста, наверно, если мы станем с ним рядом, он едва будет превышать меня на пол головы. Лет ему было около двадцати пяти, при своем росте и утонченной легкости, с мягкими чертами лица белой кожей без единого волоса на скулах, он походил на...девушку. Злую, такую, мелкую и кусучую. Неудивительно, что его все старались задеть, а он выработал подлые приемы мести не в состоянии вызвать кого-либо на дуэль, злости в нем похоже и обиды хватило для нас всех. Ну и, замыкали шествие Гердскольды, пожилая супружеская пара с двумя красавцами мужчинами Рамусом и Тримом, их сыновьями, крепкими около тридцати этакими гусарами. Видимо на них и была объявлена сегодня охота женским контингентом нашего скромного вечера, так как, то одна, то другая барышня под тем или иным предлогом, считала своим долгом перекинутся словом с парнями.

Все было вполне мило, и что несказанно радовало очень вкусно. Да за время моего пребывания в этом мире я еще не пробовал таких изысков. Во время жизни в деревне, перебивались, чем бог пошлет, а, уже став бароном, мне накрывали богатый, но дикий стол, изобилующих чем-то мясным, обжаренным на костре. Здесь же чувствовалась настоящая рука мастера, еда не только вкусна, но и обставлена красиво!

По мере смены блюд, народ стал один за другим отходить от стола, ведя неспешные беседы и кучкуясь по группам, сами понимаете Рамус и Трим Гердскольды были оккупированы, так что из-за юбок почти было не разглядеть их перекошенные "счастьем" лица.

- Борон.- Я кивнул Турпу в одиночестве восседающему в кресле у камина.

- Барон. - Ответил он кивком, плотно сжав побелевшие губы.

- Как добрались дядюшка? Легок ли был ваш путь? - Я присел в соседнее кресло, поигрывая черной тростью.

- Спасибо за заботу Ульрих. Все Хорошо. - В его взгляде мелькнуло узнавание предмета в моих руках. - Вижу, что в очередной раз я разбит тобою и превзойден на шаг вперед.

- Занятный персонаж, этот граф. - После паузы рассматривая трость, ответил я. - Вам стоило больших трудов вывести эту фигуру из тени.

- Да уж. - Он поморщился. - Мне это дорого обошлось. Не знаю, удовлетворит ли это ваши амбиции дорогой племянник, но я сдаюсь, в этой погоне за вами юноша мое положение в обществе и при дворе очень сильно покачнулось.

Не уж то победа? Хотелось верить, но уж слишком сладким для него был куш.

- Вот извольте. - Он протянул мне свиток, который достал из-за ворота своей куртки. - Здесь официально я подтверждаю своей волей любое ваше решение, по управлению баронством. Вы полноправный хозяин, теперь мое согласие не требуется в тех или иных делах. Завтра я отбываю в столицу, на этом наши с вами пути расходятся, если конечно вы не желаете мести.

- Один мудрец сказал. - Я взял в руки грамоту, развернув и пристально изучая подпись и оттиск печати. - Поддавшись мести, копай две могилы, одну для врага, а вторую для себя. Ваши действия барон не понесли мне и моим близким людям непоправимый ущерб. Претензий к вам у меня нет. Да будет мир.

В конце фразы я автоматически показал ему пальцами латинскую V, наподобие, "хиппи". Поверил ли я ему? Однозначно нет. Но вот грамота была вполне официальным документом, а уж если он уедет подальше так это вообще замечательно. Дам ему шанс, последний, к тому же иного выхода кроме как убить его, у меня не было, а убивать людей пусть даже и таких, из холодного расчета я не мог.