Дэн Абнетт - Всадники смерти

Прошло десять дней, и болезнь начала отступать. Кошмары прекратились, Герлах очнулся на какой-то момент, и даже смог попить и съел немного супа. Потом он погрузился в тяжелый, но спокойный сон. Бородин сообщил всем, что Герлах пошел на поправку и будет жить.

Он выжил, но поправлялся очень медленно. Потребовалась еще одна неделя, прежде чем он смог ясно мыслить, и еще две, прежде чем он смог самостоятельно сесть. Он был слаб, как ребенок, кожа да кости.

Прошло больше месяца после прибытия роты в Зойшенк. Герлах уже мог на некоторое время с помощью товарищей выходить из барака, когда к нему пришли Билидни и Максим. Оба кислевита были очень серьезны, казалось, им отчего-то неловко.

— Что случилось? — спросил Герлах.

— Билидни нужно твое разрешение, Вебла, — сказал ротный.

— Разрешение на что?

— Чтобы Максим нес знамя, — сказал Билидни.

Максим с уважением чуть склонил голову.

— Почему?

— Боярин отдал приказ. Полк выступает.

— Это хорошо! Очень хорошо! Я с радостью сам…

— Нэ, Вебла. — Герлах не сразу заметил стоящего за спинами Билидни и Максима Бородина. — У тебя еще нет сил, чтобы самому пройти через барак, я уже не говорю о том, чтобы сесть в седло. Ты не можешь пойти с нами. Ты и дня не продержишься.

Герлах отчаянно затряс головой.

— Это так, Вебла, — пробормотал ротный. — Билидни очень жаль. Ты не идешь.

Герлах отвернулся, он понимал, что они правы.

— Пожалуйста, дай Билидни разрешение поручить Максиму нести знамя, — тихо сказал Билидни.

— Пусть несет, — отозвался Герлах.

Полк выступил на следующий день. Герлах с трудом добрел до входа в барак и, опершись о косяк, смотрел, как армия кислевитов покидает город. Били барабаны, гудели горны. Барабанный бой и гудение еще долго приносил южный ветер с долины.

Герлах делал все, чтобы как можно быстрее вновь обрести физическую форму. Ел все, что мог раздобыть, чтобы восстановить силы, и упражнялся, стараясь вернуть слабым конечностям подвижность и гибкость. Через три недели после ухода полка из Зойшенка он уже мог ходить и ездить верхом. Герлах понимал, что ему еще далеко до того, каким он был до ранения, и все же считал, что этого достаточно. Он собрал свои пожитки, раздобыл кое-какие припасы в дорогу и приготовился следовать за полком на юг.

Тем временем наступило жаркое и томное позднее лето. Дни стали длиннее, земля высохла. Скотоводы Зойшенка в поисках пастбищ с зеленой и сочной травой уводили свои стада на плоскогорья, торговцы-фермеры с юго-восточных земель привозили в город зерно и пшеницу. Жаркое солнце превратило Тобол в тоненький ручеек, бегущий по широкой пыльной дороге. Повсюду в выгоревшей траве стрекотали степные кузнечики.

А потом вернулся полк.

Армия Боярина углубилась на юг до самого Прейдишиня, по дороге к ней присоединились два небольших отряда всадников. У Прейдишиня кислевиты заметили войско, превосходившее их армию в три или четыре раза. Без сомнения, это было гигантское сборище банд самого Верховного Зара. Чтобы избежать уничтожения в неравной схватке, полк отступил за исток Тобола и ждал, когда прибудет полк Усковика, чтобы объединить свои силы.

Полк так и не появился. Был ли он уничтожен северянами, или что-то его задержало, кислевиты не знали. Боярин решил ждать два дня. Но в это время враг пришел в движение. Войско варваров, внушительная часть орды Верховного Зара, атаковало полк, форсировав обмелевший Тобол. Силы были неравны, но полк Боярина был готов к атаке. Бой длился около пяти часов, а поздно вечером, понеся большие потери, изрядно потрепанные кислевитами кулы отступили. Небольшая передышка позволила Боярину увести свою армию в область, до того как орда бросит на них все свои силы.

Некоторое время их преследовали, но полк был гораздо мобильнее тяжелых сил курганцев и вскоре оторвался от противника.

Федор Куркоск, посовещавшись со своими командирами, был вынужден принять тяжелое решение. Лето было на исходе, на пороге стояла холодная осень, а за ней и суровая зима. Решено было расформировать полк. Составляющие его отряды отправлялись зимовать в родные станицы. За это время они могли набрать рекрутов, пополнить свои припасы, привлечь наемников и заручиться поддержкой соседних регионов. Куркоск издал приказ — полк Санизы должен воссоединиться в Зойшенке во второй половине зимы, с наступлением первых оттепелей. Если все сложится удачно, полк вырастет в два или три раза. И, если удача их не покинет, полк Санизы будет одним из нескольких собравшихся под знаменами Боярина и его командиров.