Александр Саргарус - Программа приручения илли проект Гелеарр (Часть-3, неоконченная)

– А почему бы им со своими секретами не прятаться где-нибудь там, где их было бы невидно вообще?

– Видишь ли, Би… большинство секретов и так спрятаны там, где их невидно. И то, что прячут тут, когда-нибудь, вполне возможно, попадет в эти тайные закрома. Но сейчас оно тут, потому что либо в этом здании что-то испытывают, либо собирают данные по эксперименту с простых обывателей, которые имели несчастье попасть в зону интересов тех, кто эксперимент ставит.

– Что ты имеешь ввиду?

– Слушай, давай потом поговорим, а?

– Но все-таки…

– Чарли, ты просто не забудь, о чем ты спрашивал, и мы на обратном пути обсудим с тобой все. А теперь, замолчи, и делай то, что я тебе говорю. Для начала – не удивляйся тому, что тут сейчас произойдет.

С этими словами, Саша приложил руку ладонью к стене, не касаясь поверхности ничем, кроме пальцев. Под ладонью что-то засветилось и парень повел руку в сторону. На месте, где проходило свечение, оставалась вырезанная бороздка…

– Сварка, что ли? – удивленно спросил Чарли.

– Почти. Луч создает локальную зону повышенной хаотичности частиц и немного их… ну, скажем, намагничивает. Сам луч устроен так, что намагниченные частицы, разлетаются от него в разные стороны. Так как хаотичность и намагниченность достигается определенной энергией, которая быстро переходит в другую, частицы возвращаются в свое исходное состояние, но за счет того, что они разлетелись, остается щель. Плюсы этого способа – резать можно любой материал, от бумаги до сверхпрочных сплавов и даже гранитные плиты, нет специфических для сварки вещей, типа яркого света и нагревания поверхности близ шва и материал не течет.

– А минусы? – спросил Чарли.

Саша как-то странно улыбнулся, и в его голосе прозвучали нотки злой иронии:

– Минусы… эта игрушка в ненужных руках – страшная вещь. Очень страшная.

Чарли посмотрел в сторону охранника. Тот никак не реагировал на происходящее. Значит, не видел. А может просто спал. Саша закончил, вынул кусок стены и поставил рядом с отверстием. Они вошли в здание и очутились в служебном коридоре. Саша уверенно повернул налево и пошел по коридору. Чарли, догоняя, спросил:

– Только не говори, что план здания ты уже знаешь?

– Да ладно тебе… не скажу, раз ты так хочешь…

– Если ты все знаешь, то зачем мы сюда пришли? Может тебе известно, какую именно информацию мы найдем?

– Может и известно. Но существует разница в восприятии того, что я тебе на словах передам, и что ты сам увидишь. Во второе ты явно поверишь больше.

– Да? С чего вдруг?

– Не понял? – остановился Саша.

– Как-то мы очень легко зашли, ты не находишь? Вообще не напрягаясь. Разве подобные объекты должны так слабо охраняться, что два школьника…

– И резак, – поддакнул Саша.

– Хорошо. Два школьника и резак могут обойти обученных охранников… я там у них и оружие видел… и прокрасться в сильно охраняемую зону? Это смешно звучит, я уж не говорю, как выглядит со стороны.

– Для начала, не два школьника, а два студента. И потом – это пока было легко. Если все пройдет нормально, то так же легко мы и выйдем отсюда. Но все может измениться в любую минуту.

– Только что-то очень это похоже на театральную постановку.

– Да?.. Ну, допустим, и что с того?

– А может, я не хочу играть в ней?

– С чего вдруг? Ты подумай, – Саша широко улыбнулся, – у тебя же главная роль!

– Очень смешно…

– Да ты только представь: вокруг тебя тайны и камеры, секреты и декорации, все что-то знают, но не говорят, и в центре – ты, такой весь…

– С амнезией, которой все пользуются. Слушай, может, ты мне просто скажешь, что там с Каролиной, и мы пойдем домой?

– Струсил? Не бойся, в сценарии этого нет. Мы должны прокрасться в секретную комнату и нарыть секретную документацию, секретно ее прочесть и так же секретно свалить отсюда. И все это должно быть в строжайшей секретности!

– Ты чего паясничаешь?! – возмутился Чарли.

– Да потому что ты чушь какую-то несешь! – прошипел в ответ Саша. – И вообще – думай, что хочешь, но играй свою роль как положено. А тебе положено сейчас молчать и следовать за мной!

– А я отказываюсь играть, даже не прочитав сценарий!

– А я слышал, что самые лучшие актеры всю жизнь импровизируют!

– Я только не помню, когда это я соглашался свою жизнь превратить в чью-то шпионско-детективную постановку.

– Вся жизнь – театр… слышал?

– Слышал. Но я забыл, кто это сказал.

– Робер Сунь-аль-Халиб Татарстанович.